Риккардо чувствовал удовлетворение. Он приковал к себе всеобщее внимание.
Встал Гейб, чтобы доложить о калифорнийских операциях компании. Затем другой член совета директоров рассказал о новинках в сфере упаковок и о том, как использовать их в производстве вина. Потом был объявлен перерыв. Антонио последовал за сыном в его кабинет.
– Хорошая работа, сынок.
Застигнутый врасплох похвалой, Риккардо слегка склонил голову.
– Спасибо.
– Занимайся этим, и я, возможно, поддержу тебя.
Риккардо замер. Сукин сын! Даже после достигнутых им результатов Антонио собирается контролировать его. Риккардо глубоко вдохнул, затем медленно выдохнул.
– Я лично отвечаю за те двенадцать процентов прибыли, которые так возбудили тебя. И если ты будешь вмешиваться – по делу или без, – клянусь богом, я уйду из компании, не оглянувшись назад.
Отец его гневно вскинул подбородок:
– Де Кампо не приличествует говорить такие слова.
– А я сказал. – Сжав кулаки в карманах, Риккардо отошел к окну. – Просто из любопытства, как долго ты собираешься заставлять меня платить?
Антонио прищурился:
– Ты думаешь, я делаю именно это?
– Я знаю, что ты делаешь.
– Может, я думаю, что Гейб лучше справится с этой работой.
Риккардо напрягся, его охватила ярость.
– Мы не Каин и Авель, а ты – не Господь Бог, Антонио. Я не собираюсь соперничать со своим братом. Принимай решение, но не пытайся вбить клин между нами. Никто из нас не потерпит этого.
Отец пожал своими широкими плечами.
– Гейб действительно любит этот бизнес. Он агрессивный, но достаточно консервативный.
– Тогда почему ты не доверил ему руководить компанией?
Антонио твердо встретил его воинственный взгляд.
– Потому что, хотя ты и обесчестил свою семью, выбрав карьеру автогонщика, у тебя львиное сердце, Риккардо. И ты сможешь встать во главе компании, если возникнет такая необходимость.
– Гейб тоже.
Отец покачал головой:
– Он не такой, как ты. Ты можешь быть жестоким. И принимать решения, которые никто не хочет принимать.
– Тогда сделай это, – проскрежетал Риккардо. – Потому что я не могу больше ждать. Я уже и так слишком многим пожертвовал.
Антонио взмахнул рукой:
– Долго же я ждал, чтобы услышать это!
Риккардо нахмурился:
– Что?
– Пожертвовал… Ты рассматриваешь «Де Кампо» как помеху для твоей личной свободы, но не как благо, данное тебе при рождении.
– Я люблю эту компанию. Я готов умереть за нее. И готов пожертвовать собой. – Риккардо взглянул на отца. – Как ты.
– Докажи это. – Отец рубанул рукою воздух. – Я увольняюсь через три месяца. И ты возьмешь правление на себя.
