В меркнущем море ясно обозначились очертания большого острова. С краю туманно высились три скалы, а за ними заходящее солнце освещало зеленые луга, золотило верхушки кудрявых рощ.
«Они увидят остров! — думал в тревоге Одиссей. — Захотят ли они исполнить совет богини?»
— Послушайте меня, друзья, — наконец заговорил он. — Мы подходим к острову Тринакрии. Здесь властвует Гелиос, могущественный бог…
— Хвала богам! Хвала Гелиосу! — раздались радостные восклицанья. — Скорее гребите, итакийцы! На берег! На берег!
Одиссей возвысил голос:
— Не спешите! Я должен открыть вам, что сказал мне прорицатель Тирезий и повторила Цирцея… Они убеждали меня избегать этого острова. Здесь нас ждет большая опасность…
Спутники Одиссея недовольно зароптали, а Эврилох, который не любил задумываться о будущем, воскликнул:
— Ты, Одиссей, наверно, скован из железа! Ты не знаешь усталости и потому так непреклонно жесток с нами. Мы обессилены, много дней уже не знаем сна, а ты не позволяешь нам выйти на долгожданный берег. Здесь можно отдохнуть и приготовить ужин. Неужели мы должны миновать этот приветливый остров и пуститься в мглистое море? Поглядите на облака: ночь не сулит тихой погоды. Что, если ночью примчатся шумные ветры и нежданная буря разобьет наш корабль? Лучше нам провести ночь здесь, на берегу. Утром мы снова пустимся в беспредельное море.
Итакийцы поддержали Эврилоха. С угрюмым видом сказал своим спутникам Одиссей:
— Вы настаиваете на своем, безумцы. Хорошо. Но поклянитесь мне именем Зевса, хранителя клятв, что вы не убьете ни одного быка или барана из тех, что пасутся здесь, на этом острове. Ими владеет Гелиос.
— Мы готовы поклясться, — поспешно ответил Эврилох. — На берегу мы принесем жертву Зевсу, Гелиосу и подземным богам, и над телом жертвы поклянемся повиноваться тебе.[44]
Нехотя согласился Одиссей подвести корабль к острову. Наконец под ногами путников снова оказалась твердая земля. В наступающих сумерках итакийцы увидели одно из стад Гелиоса. Огромные быки, белые и рыжие, с тяжелыми лбами и кривыми рогами, лежали на траве и не спеша пережевывали жвачку. Около них бродили черные как ночь бараны. Их волнистая шерсть ниспадала почти до земли. Завидев пришельцев, быки тревожно замычали. Один за другим поднялись они с примятой травы и медленно удалились вглубь острова. Черные бараны побежали за ними.
Путники расположились на мягком лугу. Из расщелины прибрежного утеса бил прозрачный ключ; в окрестных рощах было вдоволь валежника. В вечернем сумраке засветились костры итакийцев. Путники приготовили обильный ужин: Цирцея щедро снабдила их на дорогу и медвяносладким вином, и белой ячной мукой, и немолотым зерном, и сушеными оливками. Утолив голод, странники улеглись на косматые плащи и вскоре заснули на приютном берегу.
