пошлет нам спасенье.
Всю ночь ахейцы не смыкали глаз и с ужасом ждали рассвета. Вот сквозь щели проник в пещеру розовый отблеск светозарной Эос. Грузно ворочаясь, проснулся циклоп. Он развел огонь в очаге и принялся, как накануне, доить коз и разливать молоко по сосудам. После работы он снова схватил двоих из ахейцев и приготовил себе ужасный завтрак, Затем он отодвинул скалу от входа, выгнал всё стадо и старательно завалил вход снаружи. Ахейцы слышали, как он со свистом погнал стадо на пастбище.
Одиссей в смятении призывал Афину Палладу, свою неизменную защитницу. Он просил мудрую богиню подать ему добрый совет и помочь справиться с циклопом.
Затем Одиссей внимательно осмотрел пещеру.
Возле очага оказался прислоненный к стене гладкий ствол дикой маслины. Циклоп вырвал маслину с корнем, очистил от ветвей и принес домой. Вероятно, он собирался сделать себе дубинку.
Одиссей отрубил от ствола кусок длиною в три локтя, мечом заострил его и обжег на угольях острый конец. Приготовленный кол он спрятал в углу. Воины бросили в огонь щепки и стружки, а ствол поставили на прежнее место.
Вечером возвратился со своим стадом циклоп. С грохотом от отвалил камень, загнал стадо и, как прежде, принялся доить коз. Кончив свое дело, он снова схватил двоих ахейцев, безжалостно убил их и сожрал.
Тут подошел к нему Одиссей. Он протянул циклопу чашу крепкого, неразведенного вина.
— Выпей нашего золотого вина, циклоп! — сказал он. — Я принес его сюда для тебя и надеялся на твою милость. Но ты свирепствуешь над нами. Кто же захочет посетить тебя, если ты так поступаешь со своими гостями?
Циклоп взял чашу и осушил ее. Вино понравилось ему: он возвратил чашу Одиссею со словами:
— Налей еще и назови мне свое имя, чтобы я мог почтить тебя подарком, какой полагается гостю.[29] Мы, циклопы, тоже собираем виноград с плодоносящих лоз, но твое вино — это сладкий нектар, напиток богов!
Одиссей поспешил налить неосторожному гиганту вторую чашу, а затем и третью. В голове людоеда зашумело. Тогда Одиссей вкрадчиво заговорил:
— Ты хочешь знать мое имя, циклоп, чтобы угостить меня и сделать мне подарок по обычаю? Я зовусь «Никто», такое имя дали мне родители, так называют меня и мои товарищи.
Людоед захохотал и воскликнул пьяным голосом:
— Так знай же, мой любезный Никто, что ты будешь съеден последним, когда я разделаюсь с остальными. Вот тебе мой подарок!
С этими словами опьяневший циклоп сел на землю и свесил свою косматую голову; затем он повалился на бок, и вскоре путники с облегчением услышали его храп, подобный рычанью дикого зверя. Тогда Одиссей сделал знак товарищам; они быстро достали приготовленный кол и положили его острием в огонь. Четверо воинов стали по бокам своего вождя. Когда сырое дерево затлело, смельчаки подхватили кол и тихо подошли к спящему циклопу. Стараясь не смотреть на страшное лицо великана, они с силой вонзили тлеющее острие в единственный его глаз.
