— Факты? Какие факты?
— Пока не знаю, — сказала Тамара.
— Это твой Игорь, да? — предположил Бастрыга. — Ему все неймется?
— Все-таки его родители погибли, не посторонние люди какие-нибудь.
— Гм, понимаю. И где… где вы встречаетесь? Когда?
Задавая эти вопросы, Бастрыга старательно смотрел в окно, хотя ничего интересного там не происходило.
— Зачем тебе? — спросила в свою очередь Тамара.
— Твой Игорь Красозов — опасный человек, я тебе уже говорил. Необходимы меры предосторожности. Хотя бы минимальные.
— Не поняла. Ты что же, следить за мной собираешься?
— Вздор! — Бастрыга раздраженно захлопнул папку, которую только что раскрыл. — Я просто беспокоюсь, вот и все.
Логично было бы спросить, каким образом знание места и времени свидания способно уменьшить это мнимое беспокойство. Но Тамара не стала делать этого. Подчиняясь наитию, она сказала:
— Мы встречаемся ровно в двенадцать. На… на площади Ленина. — Название автоматически возникло в мозгу, как на неком табло. — Тебе не о чем беспокоиться. Место людное.
«Но я позабочусь о том, чтобы заметить шпиков, если ты их ко мне приставишь», — мысленно пообещала Бастрыге Тамара.
Вслух, естественно, это произнесено не было.
— Тогда я спокоен, — кивнул он и в очередной раз открыл папку. — Вечером расскажешь, что удалось выяснить.
— Конечно.
Она встала. Поколебавшись, Бастрыга сделал то же самое и, обогнув стол, чмокнул Тамару в щеку.
Когда дверь закрылась за ней, он выждал некоторое время и выглянул в коридор. Убедившись, что там пусто, Бастрыга взял телефон и стал кому-то звонить.
IV
Следующий шаг дался Тамаре нелегко. Совершить его мешала гордость. Она была очень самолюбива, болезненно самолюбива. С таким характером трудно, почти невозможно идти на попятную. Однако иного выхода не было.
«Просто сыграю свою роль, — сказала себе Тамара. — Как актриса в кино. От меня не убудет».
Решив так, она приткнула машину на тихой улице, взяла телефон и нажала кнопку вызова. От перчатки приятно пахло хорошей кожей. Тамара постаралась сконцентрироваться на этом аромате, когда раздался голос Игоря. Он сказал, что слушает, но сделал это достаточно сухо.
Касаясь носом перчатки, Тамара решила прикинуться непонимающей.
— Ты занят? — спросила она. — Давай я перезвоню позже.
— Я свободен, — возразил он. — Но я, если не ошибаюсь, не твоего поля ягода.
— Что за глупости, Игорь! Не понимаю, почему ты дуешься…
— Не понимаешь? А кто растолковал мне, какой я подлец? Тебя твой прокурор настроил против меня.
