– Тсс… молчи, и камни иногда слышат… Скажи, как ты живешь теперь, спокойна ли ты?
– Да, с тех пор, как нет в городе Петра Иканата и уехал Руфини, отец не преследует меня. Но мне грозит беда.
– Какая? Скажи, и я помогу тебе.
– Нет, ты не сможешь помочь.
– Я все могу, я попрошу царя.
– Нет, не то; слушай, Михаил, я беременна…
– О, ужас! – воскликнул Михаил и опустил руку, которой все еще обнимал Анастасо.
– Мне грозит позор, скоро все узнают об этом.
– Однако, может быть, как-нибудь можно избегнуть этой неприятности. Я посоветуюсь со знающими людьми, и нам как-нибудь удастся скрыть это. Я пришлю сказать тебе, как поступить. А теперь поедем.
Михаил поднял ее одною рукой, вскочил на коня и поехал, держа девушку перед собою. Он ничего не говорил, только время от времени прижимал к себе Анастасо и целовал ее. Сомнения, мучившие бедную Анастасо целый месяц, исчезли. Она забыла обо всем и отдавалась сладкой мысли, что он любит ее и скоро настанет счастливая минута, когда они соединятся навек. За несколько домов до трактира Михаил поцеловал девушку в последний раз, ссадил ее с коня на землю и, со словами: "Будь спокойна, Анастасо, Михаил не забудет тебя", – ускакал.
Евнух Иоанн проснулся в самом хорошем расположении духа. Казалось, все идет благополучно и цель его близка. А цель эта, по его мнению, не заключала в себе ничего недостижимого. Ему хотелось упрочить за собой власть и, не будучи императором по имени, быть им на самом деле. Иоанн сумел внушить к себе необыкновенное доверие императору Роману; но времена изменчивы и монаршее расположение капризно. Было немало придворных, смотревших с ненавистью на Иоанна; им было обидно, что сын менялы, стоит выше их, аристократов. Они наговаривали царю на Иоанна, и кто знает, что могло выйти из этих нашептываний? Не далее, как вчера, царь призывал его к допросу. На него донесли, будто он продает места и взял с некоего Зигавы крупную сумму за место городского судьи.
– Так ты просишь меня не за достойных, а за тех, с кого берешь деньги! – сурово сказал ему император.
Иоанну стоило немалого труда оправдаться. Царь успокоился только тогда, когда евнух доказал, что деньги он получил от Зигавы уже после назначения его на должность и что уговора между ними не было, что, следовательно, он получил подарок, а не взятку. Но если такие случаи будут повторяться, если клеветники не оставят его в покое, кто знает, что может выйти из этого? Гораздо лучше устроить себе прочное положение, пока это возможно.
