– Прошу вас, – сказал Мэйкон. – Мне надо успеть на самолет. Я на неделю уезжаю, а присмотреть за собакой некому. Войдите в мое отчаянное положение.
По взгляду, который женщина метнула в него, он понял, что чем-то ее заинтересовал.
– А что, жена не может присмотреть? – спросила регистраторша.
Странный ход мыслей, подумал Мэйкон.
– Нет, иначе зачем я бы тут торчал?
– А, так вы не женаты?
– Да нет, женат, но супруга… живет в другом месте. Там не разрешают держать питомцев.
– Угу.
Женщина вышла из-за конторки. Она была в коротеньких красных шортах, ноги ее походили на палки.
– Я сама в разводе. Ваши переживания мне знакомы.
– Понимаете, там, где я обычно его оставляю, вдруг заявили, что он кусается. Мол, тяпнул служителя, и теперь ему отказано в пансионе.
– Ты кусачий, Эдвард? – спросила женщина.
Мэйкон сообразил, что сболтнул лишнее, но это, казалось, не обескуражило регистраторшу.
– Как же тебе не стыдно? – допрашивала она пса.
Эдвард ухмыльнулся и прижал уши, предлагая его погладить. Женщина потрепала его по голове.
– Так вы его возьмете? – спросил Мэйкон.
– Пожалуй. – Женщина выпрямилась и пробуравила его карими глазками. – Коль уж положение ваше отчаянное. – Она выделила последнее слово, как будто умышленно драматизируя ситуацию. – Вот, заполните. – Женщина подала бланк из стопки формуляров на конторке. – Имя, адрес, срок проживания. Не забудьте указать дату своего возвращения.
Мэйкон кивнул, отвинчивая колпачок авторучки.
– Вероятно, мы еще увидимся, когда вы будете забирать собаку. То есть если вы укажете время своего визита. Меня зовут Мюриэл.
– Клиника открыта допоздна?
– До восьми. Ежедневно, кроме воскресенья.
– Хорошо.
– Мюриэл Притчетт.
Пока Мэйкон заполнял формуляр, женщина присела на корточки перед Эдвардом и сняла с него ошейник. Пес лизнул ее в щеку – наверное, решил, что с ним хотят подружиться. Мэйкон дописал и оставил бланк на конторке. Не простившись, он поспешно вышел, придерживая звякавшие в кармане ключи.
В самолете до Нью-Йорка соседом его оказался иностранного вида усач в наушниках, подключенных к портативному магнитофону. Чудесно – опасность разговоров не грозила. Мэйкон удовлетворенно откинулся в кресле.
Летать он любил. Когда нет болтанки, движение вообще незаметно. Можно вообразить, что спокойно сидишь дома. Неизменный вид из окна – воздушный простор, интерьер не хуже любого другого.
Мэйкон игнорировал предложенные напитки, а сосед его снял наушники и заказал «Кровавую Мэри». В розовых губчатых кругляшах слышалась витиеватая арабская мелодия, тихая, жестяная. Мэйкон разглядывал миниатюрное устройство и прикидывал, не купить ли себе такое. Не для музыки, избави бог, в мире и так чересчур шумно, а ради уединения. Наденешь наушники, и никто к тебе не полезет. Можно гонять чистую пленку, это целых тридцать минут тишины. Перевернул кассету – и еще полчаса покоя.
