Тони схватил еще одну бутылку пива, открутил крышку и швырнул ее на кухонный островок, где уже лежала ее предшественница.
– Да, он говорит, что точно хочет завести детей, и как можно скорее.
Улыбка Тони засияла еще ярче, словно на него упал солнечный свет.
– Одно «но» – он хочет, чтобы мы сначала поженились или провели что-то вроде брачной церемонии.
– Понимаю. Если вы хотите привести в этот мир ребенка, разумно было бы сначала пожениться.
Тони задумчиво сжал губы.
– Наверное, но я никогда не представлял, что мы поженимся. Это казалось мне слишком старомодным и формальным. Мы всегда просто были друг с другом. Без всякой помпы и церемоний. Мы подходим друг другу, понимаешь? Как кусочки пазла.
– А Гектор тоже так считает? Потому что, пообщавшись с ним всего пару недель, я определенно могу сказать, что он из тех, кто не против небольшой помпы и церемоний. Открытой и громкой демонстрации чувств.
– Ты слишком долго тусовалась с Энджи, Миа. Ты переходишь на темную сторону.
Я сочувственно покачала головой.
– Ну уж нет. Ни за что. Если я когда-нибудь решу выйти замуж, что весьма маловероятно, то просто отправлюсь в Вегас.
Тони вскинул руку и ткнул пальцем в меня. Его губы расползлись в широченной, от уха до уха, улыбке.
– Видишь! С этим я согласен. Свадьба в Вегасе. Идеально!
– Только через мой труп, – произнес позади нас голос, принадлежавший не кому иному, как Моне Фазано.
– Мама! Мы не слышали, как ты вошла.
Тони бросился к матери и поцеловал в обе щеки, после чего заключил ее в объятия. Гектор стоял у нее за спиной и злобно смотрел на нас. Я покачала головой, пытаясь взглядом объяснить ему, что это не то, о чем он подумал.
Мона подлетела ко мне. Она обняла меня, поцеловала в обе щеки, после чего отстранила на расстояние вытянутой руки и окинула пристальным взглядом своих голубых, словно сталь, глаз.
– Да, идеальна для того, чтобы родить мне внуков, – выпалила она.
Затем хлопнула в ладоши и окликнула через плечо:
– Гектор, мальчик мой.
– Да, мама, – покорно отозвался Гектор.
– Что мы сегодня готовим, дорогуша?
Обернувшись, она нежно похлопала его по щеке. По этому жесту было ясно видно, что Мона привязана к нему. Она любила Гектора, как сына. Оставалось надеяться, что это поможет ему, когда правда всплывет наружу. Если, конечно, Тони когда-нибудь решится вытащить голову из задницы.
– Энчиладас!
– Не итальянское? – спросила я, удивленная тем, что итальянская мамочка не собирается готовить одно из своих фирменных блюд.
