– Поцеловал тебя кое-где? – передразнила ее Джин. – В смысле, твою пи…
Я ущипнула ее за ногу прежде, чем она успела брякнуть что-нибудь, что еще больше разозлит Мэдди.
– Ни слова больше, – приглушенно рявкнула я.
Округлив глаза, Джинель отбросила мою руку.
– Мэдс, ты же знаешь, что я рядом, да? Если захочешь о чем-то таком поговорить.
Я протянула руку поверх спинки сиденья, и она сжала мою ладонь.
– Даже если я не в Вегасе, ты всегда можешь мне позвонить. Днем или ночью. Ладно?
Наклонившись, Мэдди прижалась лбом к моей руке.
– Мне так тебя не хватало, – шепнула она.
В ответ я сжала ее пальцы.
– Мне тебя не хватало еще сильнее.
Это гарантировало мне ее фирменную ангельскую улыбку. Господь воистину улыбнулся мне, когда подарил такую младшую сестренку, как Мэдди. Я сама не смогла бы выбрать никого лучше.
– Ну что, едем в санаторий для выздоравливающих? – спросила Джин, разрушив очарование.
– Да. Мне нужно повидать папу.
* * *
Санаторий располагался на высоком холме, откуда открывался вид на пустыню. Это было странно. Его как будто построили для того, чтобы держать больных и выздоравливающих подальше от центра Вегаса и не омрачить блеска и гламура развлекательных заведений.
Я невольно замедлила шаги, проходя по коридорам санатория. Стены здесь были окрашены в светло-желтый. Тут и там на них попадались мозаики, изображавшие пустыню.
Мы дошли до конца коридора, и Мэдди остановилась у открытой двери.
– Он здесь. Хочешь войти одна?
– Если ты не против.
Она в ответ мягко улыбнулась. Пусть моя сестра и была очень юной, в ней жила старая душа. Она легко умела считывать чувства людей – таков был ее природный дар. Дар, которым я уж точно не обладала. Может, будь во мне побольше от ее характера и этих нежных глаз, я сумела бы держаться подальше от мужчин, причинивших мне столько боли. И, вероятно, поэтому Мэдди все еще оставалась девственницей. Она за пару километров чуяла негодяя.
– Пойдем, Джин, навестим кафетерий и посмотрим, испекла ли миссис Хэтауэй свои знаменитые печеньки.
Глаза Джинель загорелись так, словно ей предложили бриллиант чистейшей воды.
– Мы пошли.
Она взяла Мэдди под локоть, и обе устремились прочь в поисках вкусняшек.
Я глубоко вздохнула и сжала дрожащие руки в кулаки.
Я могу это сделать. Там отец. Мой папаня.
Осторожными шагами я вошла в комнату, обошла задернутую занавеску, охранявшую покой пациентов, и увидела своего папу. Он выглядел так, словно спал, хоть я и знала настоящее положение дел. В глазах помутнело от слез. Я подошла ближе и уселась на стул рядом с кроватью.
