Когда мы говорим о бытии жизни, то употребляем это выражение в значении «начала жизни физической», но не в смысле бытия жизни в божественной сверхнебесной сфере бесконечного творения Бога.
Человек, его конституция, откуда он является, куда его ведет его циклический путь – это все, что воплощенный человек может надеяться понять в течение своего пребывания на внешних планах материи. И даже высокий адепт не требует большего; и в самом деле он не мог бы приобрести знания выше этого, потому что для него невозможно реализовать какое бы то ни было знание вне самого себя. Совершенный человек, пока он воплощен в астральных вихрях человечества, не может проникнуть и познать ту часть истины, которая принадлежит чисто ангельскому состоянию. Чтобы достигнуть этого, ему необходимо раньше этого выйти из сферы планеты, на которой он родился, и самому сделаться ангелом. Высочайший иерофант ‹Гермес Трисмегист›, какого только видел свет, и тот мог только спекулировать относительно деталей этих высших состояний; а такие спекулятивные рассуждения без соответствующего свидетельства имеют ценность не большую, чем всякие другие спекуляции теолога энтузиаста, которыми мы стали бы руководиться для создания какой-нибудь системы мысли. И разница между ними обоими будет заключаться только в различии планов, занимаемых этими мыслителями.
Инволюция духа и эволюция материи, которая есть только реакция инволюции, основаны на абсолютных законах, которые человек может реализовать в себе. Одна форма исчезает, чтобы уступить место другой, более совершенной; это факт, наблюдаемый во всех частях природы. И существа, обладающие атрибутами души-света в состоянии достаточного развития, могут воспринимать тайные потенциальности, скрытые во внешней форме[3].
По своим собственным духовным опытам мы утверждаем, что это так. Мы знаем, что прежде этой эволюции, которую мы можем различать везде вокруг нас, должна была совершаться другая эволюция Инволюция духа›, через которую скрытые потенциальности очутились заключенными во внешнюю материю. Из ничего не происходит ничего; и потому только слепой и малосмысленный атеист может высказывать следующее не логическое верование:
«Мы происходим из ничто, и каково бы ни было наше состояние, мы имеем огромные обязательства по отношению к этому ничто. Что бы мы ни делали, чему бы ни обучались, в один прекрасный день мы должны возвратиться в это ничто».
