Скарабей начал поиск человека, поскольку в порыве всепоглощающего самодовольства не заметил, куда юркнул настырный экзорцист. Одно из бревен отлетело в сторонку, Фрая передернуло, когда громадное бревно улетело перышком и приземлилось почти рядышком с его укрытием. Мощное чудовище уже не могло ступать беззвучно, оно ходило так, что содрогалась земля. Кишащая армия вся примкнула к господину, чтобы пополнять его силы, поэтому коряга оказалась свободна от этих черепков, и Фрай тоже застыл на черной, мертвой земле, еще сырой и промерзлой. Но ему не было сейчас холодно, он подрагивал от другого озноба, выбившись прежде из сил. Скарабей его искал:
– Где же ты, смертный человек, думаешь, что тебе удастся скрыться от меня? Я отыщу твою жалкую душонку, куда бы она ни забилась, я выпью твою кровь и поглощу плоть, ты даром тогда не умер легкой смертью, а сейчас возомнил себя непобедимым.
Но это был возглас не только самодовольства, в свистяще-хрипящем голосе проскальзывала еще искорка странной боязни, или все только чудилось экзорцисту. Но, Фрай продолжал прятаться, копя силы или же просто затягивая время, чтобы придумать хоть какой-то план спасения. Он про себя начал молиться Всевышнему, как делал это в самые трудные часы. Только Бог мог уберечь бессмертную душу и тело Он мог спасти. Так горячо молился экзорцист, осознавая, что позабыл свое прежнее призвание – он нес слово Божье, но в последнее время запутался и стал делать ошибки. Его молитвы были услышаны, хотя в первую секунду он понял, что его тайник раскрыт. Скарабей пустил своих шпионов, которые пролезли в самые мелкие щели. Фрай горячо молился, прежде чем ощутил на руке нечто холодное. Открыв глаза, он увидел жука-оленя, опасливо клацающего возле человеческой плоти своими острыми клешнями, экзорцист его брезгливо стряхнул и раздавил сумкой, но тот издал такой визг, который услышали.
Возня Скарабея прекратилась, сердце пастора колотилось в мучительном предчувствии, поскольку чудовище приблизилось к заветному тайнику Фрая. Человек боялся сделать малейшее движение, но его взгляд встретили замершие зеницы, которые уже вываливались из черепа – мертвец склонился над пастором. Фрай ощутил холод смерти, и даже ее объятия, когда понимаешь, что с надеждою стоит прощаться. Чудовище было довольно, его руки снова отросли, и готовы были схватить человека. Собственно, из обычных кистей они превратились в острые клешни и почти вцепились в человеческую плоть, пастор прикрыл глаза моля Всевышнего о прощении.
