- Хотите меня поцеловать? - нежно спросила она. Перселл было рассердился. Но тут на него как дурнота накатило желание. Он нащупал ее губы и надолго забыл обо всем, кроме их влажной податливости. Когда же наконец он разжал руки, Салли первая вскочила на ноги и, не говоря ни слова, припустила по тропинке.
- Салли! - позвал он, на этот раз совсем тихо. Но желание, которое она в нем пробудила, хоть он и тут совладал с собой, не угасло. Ее "до свиданья" еле слышно донеслось до него сквозь тихий шепот листвы.
Два часа спустя он уже лежал в постели, но ему не спалось: он прислушивался к шуму дождя, неустанно колотившего по крыше, когда его всполошил стук в дверь. Он прошел через теплую, освещенную топящейся печкой кухню и открыл дверь. Сквозь пленку дождя он не смог разглядеть, кто пришел, но, когда различил Салли, у него чуть не оборвалось сердце.
- Что случилось, Салли? - спросил он. Отодвинул промокшую одежду чтобы просушить ее, Джозеф, собственно, и затопил печь - и усадил Салли. На свету он заметил, что по щеке ее расползся синяк. Она рассказала, что дома ей устроили выволочку - нечего, мол, было самовольничать и уходить с работы. Отец ее поджидал. Увидел, что у нее пальто перемазано в грязи, ну и сделал свои выводы, справедливость которых Перселл, как он ни был взбешен, не мог не признать.
- Папаша задал мне трепку, а когда я в ответ двинула его разок, вышвырнул на улицу, - сказала она. Потом, будто отвечая на вопрос, добавила: - К кому еще мне было идти?
Перселл растолкал Джозефа, который отнесся к случившемуся как к должному. За ужином решили, что он отдаст Салли свою кровать, а к утру придумает, как ей выбраться отсюда. Она хотела уехать в Дублин. Вынужденное решение, долгий путь под дождем настолько вымотали ее, что она покорно слушала его и безучастно соглашалась на все, что бы он ни предлагал. Салли уже давно легла, а Перселл все еще ворочался с боку на бок на раскладушке в комнате Джозефа. В жизни не попадал он в такое рискованное положение, и все же думал он по преимуществу о другом. Мыслями он вновь и вновь возвращался к Салли - ведь совсем недавно она явно пыталась его соблазнить, а сейчас она лежит всего в нескольких шагах от него в темной комнате за стеной. И вот теперь в душе его смута, она же, наоборот, безразлична и сейчас, во всяком случае, спит безмятежным сном. Он вспоминал ее голос, ее бледное лицо и то, как пленительно вдруг загорались озорством ее глаза. Пусть себе спит. Сам он почти не спал.
