Я часто вспоминал факторию, старых сослуживцев, и мне их не хватало. Даже Ноздрина. Каково ему пришлось там, в лесной глуши, когда нагрянули контуровские эмиссары? Тяжкий выпал рогатому жребий. А Горгот? В сущности – добрый малый. Просто решил не упустить своего и лишился доверия. Когда я вспоминал Зайца, мои губы невольно сжимались от злости на самого себя. Какой я болван! Где вы теперь, мои товарищи? Не знаю, доведется ли нам снова встретиться. Овиумская карма словно водоворот, крутит живые существа и тащит в новые неведомые омуты.
Узлы, что мы перли на себе, были сплошь наполнены ценными обменными предметами: самоцветными каменьями и очищенным в горнах мифрилом. К счастью, в Корентине оказался банк, который содержало многочисленное семейство якш. Очень милые люди. Ну и что с того, что они человеческим мясом питаются? Махор демонстративно кривил физиономию от обслуживающего нас молодого парня, но по мне, так это – чистой воды предрассудки. Мало ли кто в чей рацион входит? Овцы и курицы тоже, может быть, в претензиях к расе разумных, но у выдвиженца на должность агнца мнения обычно не спрашивают. К собственности принца мне, с его согласия, удалось прибавить и свою коробочку с накопленными деньгами. Да, конечно, кому то покажется смешным такая мелкая жадность, зато я перестал трястись от страха за свои сбережения.
Сгрузив в хранилище почти все наши сокровища, мы вздохнули спокойно. Постоялые дворы не пользуются непогрешимой репутацией в плане сохранности личных вещей клиентов. В наших поясных кошелях и так остались бренчать несколько слитков истинного серебра, да по десятку драгоценных камней. Огромное богатство даже для среднего вельможи. Так что денег у нас хватало. И я без зазрений совести отдал перекупщикам высокую цену за билеты для всей компании на самых лучших рядах арены. Посередине, около прохода. В спину нас будет подпирать стенка, огораживающая персональные ложи, и она же закроет хотя бы от части зрителей моего повелителя. Дилморон категорически возжелал посетить все бои до единого. Риск? Наверное. Наследник сказал, что опасности для его жизни нет, ее на стадионе даже меньше, чем в гостинице или на улицах города. Ему виднее. Дилморон готовил фишки для своей игры. Я понимал это. Накануне открытия прошла торжественная жеребьевка с театральным представлением. Перед стадионом на деревянном щите вывесили сетку турнира, но она мало о чем могла сказать – пары, стрелки, пары. Скорей бы Махор вылетел, что ли. До Подземелья осталось совсем немного.
