– У заказчиков денег больше, – не выдержал я, чем окончательно привел девушку в ступор.
Она охватила меня быстрым взглядом, инстинктивно отпрянула от грозного облика незнакомого монстра и даже невольно прижалась всем телом к Махору, от чего уже бравый баркидец смутился и покраснел до самых ушей.
– Ой, какой жуткий! Он ручной, правда? А это что за иглы? И гребень костяной! Это кто же такой за зверь? И говорит со мной! А?
Махор слегка приобнял девушку за талию и прошептал прямо в розовое ушко:
– Это царь троглодитов. Зовут его Гонзо, и он не страшный, а совсем наоборот – милый и ласковый.
Потом, понизив голос, прошептал несколько фраз, от которых барышня порскнула хихиканьем:
– Ой, вы и сулить–обещать! Такое говорить скромной девушке! Ладно, мы с подружками, как стемнеет, будем костер большой жечь, медами всех купцов подчевать. Надо же и торговым людям после жаркого дня отдохнуть и повеселиться! Да и вы, добрый господин, приходите, коли будет охота со мной свидеться.
Девушка легко вывинтилась из объятий Махора и скользнула обратно в хоровод. Баркидец несколько секунд, как зачарованный, смотрел на ее гибкие движения в танце, потом повернулся ко мне:
– Видал? Хороша, ничего не скажешь. Вот так ситуация!
Через полчаса мы ступили из ярмарочного прибоя на твердую землю сельской околицы. Деревня начиналась одной просторной улицей, и я по привычке прикинул, свободно ли проедет по ней Заяц. Получилось – легко и с запасом. Дом старосты находился с самого краю. Вдоль окон росли яблони. Забора не было. У завалинки, в пыли возлежала панцирная собака и грызла крупную кость. Зверюга удостоила нас ленивым взглядом и приветливо махнула плоским поленом хвоста. Посередине массивной дубовой двери был приколочен сиявший медным блеском витой молоток. На стук вышла хозяйка, бойкая зеленоглазая эльфийка в строгом платье с наглухо зашнурованным воротом, и любезно пригласила нас вовнутрь. Шушел принимал посетителей в светлом кабинете, отделанным ясенем и украшенным резными барельефами зверей. Староста оказался дородным гномом с живым, подвижным лицом и глазами цвета бирюзы. Он был в домашних тапках, подчеркивавших его затрапезный вид, домотканой рубахе навыпуск, подпоясанной бязевым кушаком. Я взглянул на пламя его существа, и внутреннее зрение резанула ослепительная вспышка Силы. Герой. Настоящий человеческий герой! Шушел поздоровался с нами обоими за руку и пригласил садиться, ни жестом, ни взглядом не обнаружив удивление моей необычной персоне. Он как бы показывал – кого здесь только не бывает, мы ко всем неожиданностям привычные. Хозяйка дома прошла вслед за нами и поставила на низкий прямоугольный стол глиняный кувшин с пивом.
