Разумеется, я говорю как человек, учившийся крикету в золотое время, будучи еще жалким фагом[6] в Рагби. Я подхалимничал, стараясь проложить себе путь наверх и сохранить шкуру в этих смертельно опасных джунглях. Если вы спросите, что страшнее – физический вред или моральная травма, буду счастлив ответить – я никогда не колебался в выборе, вот почему стал таким, какой есть, вернее, тем, что от меня осталось. Будучи маленьким мальчиком, я ловчил и изворачивался, стараясь уцелеть, а когда подрос, стал задирать и тиранить других: диву даюсь, какого дь-ла я до сих пор не в палате лордов, с такими-то задатками? Но это так, между прочим; единственные две вещи, которым я действительно хорошо научился в Рагби – это выживание и крикет. Даже в нежном одиннадцатилетнем возрасте я сообразил, что хотя обман, лесть и взятки могут поспособствовать живучести, их совершенно недостаточно для завоевания репутации, а это вещь крайне необходимая. Для этого надо блистать в играх, и крикет был создан как раз для меня.
Не то чтобы я сразу зацепился за него, но другим большим спортом был футбол, а эта штука крайне опасна. Мои достижения в нем ограничивались тем, что я дохрамывал до кучи с запозданием, чтобы во весь голос заорать: «Играйте же, ребята, давайте! Ах, опять эта нога меня подвела!» А сталкиваясь в единоборстве с парнями крупнее меня хотя бы на дюйм, я преднамеренно валился на траву, издавая героические вздохи и вопли.[7] По сравнению с ним крикет – игра мирная и спокойная, без риска получить коленом в пах – и я достиг в нем весьма серьезных успехов.
Все это я говорю без ложной скромности: вам, должно быть, известно, что у меня есть три других превосходных дара – к верховой езде, языкам и соблазнению. Но они у меня от рождения, и хвастать ими смысла нет. Зато игроком в крикет я стал в результате собственных трудов, трудов ч-ки тяжких – видимо, поэтому, озирая мысленным взором плоды и достижения своей богатой на события жизни: медали, рыцарские шпоры, сбережения в наличных, воинская слава, удовлетворенные женщины и все такое, я с особой гордостью вспоминаю про те пять калиток из двенадцати подач против лучшего отбивающего Англии или про ту славную серию в «Лордс»[8] в сорок втором. Но обо всем по порядку, ибо именно здесь начинается эта история.
Наверное, опусти Фуллер Пилч свою биту долей секунды раньше, все повернулось бы совсем иначе. Пиратов Скранга не выкурили бы из их дь-ского гнезда, черная королева Мадагаскара, эта ненасытная ведьма, не досчиталась бы одного из своих любовников (пусть даже и лучшего, осмелюсь заметить), французы и англичане не обстреляли бы Тамитаве, а мне бы удалось избежать смертельного риска и мучительных пыток в самых невообразимых местах. О да, старина Фуллер несет изрядную долю ответственности за все это, да хранит его Господь. Но мы опять спешим: я собирался рассказать вам, как стал самым быстрым подающим в Рагби, вот об этом перво-наперво.
