Снова золотой наконечник
Костер!
У Зины даже захватило дыхание.
Ведь только люди могли развести здесь огонь! Кто бы они ни были, геологи, охотники, рыбаки – люди! Ее товарищи... Значит, она не одна здесь, на берегу странного озера, среди океана нехоженой тайги.
И она со всех ног помчалась навстречу ветерку, принесшему ей горьковатый запах таежного дымка.
Берег впереди поднимался пологой грядой. Продираясь сквозь колючие заросли ельника, Зина больно оцарапала коленки и только тут вспомнила, что не одета как следует. На ней были носки, ковбойка и трусики.
Она остановилась в сомнении.
Но ведь это же смешно! В ее положении и еще какие-то условности?.. Впрочем, она только взглянет, кто этo мог разжечь костер, и вернется к лодке одеться.
Зина быстро вскарабкалась на обрывистый пригорок.
Внизу, от подножья, начиналась большая поляна, уходившая в лес и к берегу озера. У самого пригорка росла толстенная сосна. К ее стволу лепилась небольшая избушка, с бревенчатыми стенами, замазанными глиной.
Односкатную крышу покрывали полоски дерна с кустиками пожелтевшей травы. Торчала закопченная труба, сложенная из кусков желтоватого кварца.
В нескольких шагах от избушки из того же камня был устроен грубый очаг. На нем стоял почерневший котелок. В очаге дымились дрова. Видимо, их только что разожгли. Ни на полянке, ни возле избушки не было никого. Зина прислушалась. Только далекий шум водопада и еле слышное стрекотание кузнечика нарушало сонную лесную тишину.
От очага вместе с дымом струился соблазнительный запах жареного мяса. И забыв недавние сомнения, Зина, не колеблясь, спустилась к избушке.
Какая-то черно-рыжая птица вспорхнула на верхушку сосны и, свесившись вниз, закричала скрипуче и тревожно: скрр! скрр!
Зина, робея, остановилась.
Но по-прежнему тихо и спокойно было и в лесу, и на полянке. Над крышей избушки, зацепив конец паутины за ветку сосны, ползал, как верхолаз, здоровенный паук-крестовик, ремонтируя свою сеть. Солнце купалось в озерной воде. Берестяной челнок лежал у берега. В темной траве белыми звездочками поблескивали венчики ромашек. С опушки через полянку неслышно подкрадывались длинные зубчатые тени.
Стараясь побороть ощущение непонятной тревоги.
Зина подошла к дверям хижины. Осторожнo потянула за кожаную ручку.
– Скрр! – раздалось над головой. – Скрр!
Зина вздрогнула. И в это мгновение мимо ее глаз что-то мелькнуло, что-то ласково и мягко скользнуло по щеке, и в дверной косяк с глухим стуком вонзилась короткая стрела.
