В этот миг из соседнего куста, шумно захлопав черными крыльями, рванулся петух-глухарь и потянул вдоль опушки, мелькая в деревьях.
Николай повел ему вслед ружьем и из левого ствола далеко положил дичину…
Не было границ его торжеству, когда с богатой добычей возвращался он на илимку. Охотничий экзамен был сдан блестяще!
— Ну, молодец, парнишка, — хвалил профессор, — стрелок ты добрый! Так вот, когда нужен будет тебе дробовик, пользуйся этой двустволкой. А если встретимся с медведем, то бери винтовку. Можешь взять ее сейчас и повесь себе над койкой, чтобы всегда она была у тебя под руками!
Это было уже верхом счастья!
Николай дышать боялся на черный, вороненый ствол маузеровского карабина. Каждое утро протирал его тряпкой, любовно отодвигал затвор и с восторгом смотрел, как удобно и быстро утопали в магазинной коробке пять патронов со страшными разрывными пулями.
А Хорьку оба мальчугана полюбили так же, как любили когда-то другую свою собаку — Буску.
■
Дунул попутный северо-западный ветер. На илимке подняли широкий четырехугольный парус. Парус надулся гигантским животом и легко потащил илимку. К полудню ветер окреп настолько, что белыми гребнями закипели волны, и судно неслось так быстро, что только мелькали береговые камни.
Все очень радовались — не надо было тащиться с тяжелой лямкой и километры бежали за километрами, не требуя людских усилий.
Путешественники отдыхали. Кто курил и разговаривал, кто занимался починкой разорванной обуви.
Петюха подкладывал дрова под большой медный котел, в котором варился чай, и собирался чистить картошку.
Пробежали лесистый мысок, и за ним ветер вдруг переменился и шквалом ударило сбоку. Илимку качнуло так сильно, что многие не устояли на ногах. Котел пролился и едва не обварил Петюху. Парус повернуло боком.
Рулевой делал тщетные попытки спустить его, но веревка застряла в блоке мачты, и парус не опускался.
Новый удар ветра повалил илимку на бок. Волна хлестанула за борт, потоком вкатилась вовнутрь.
Перепуганный Петя, не выпуская из рук ножа, приготовленного для картошки, как котенок, вспрыгнул на крышу к мачте подальше от коварной волны!
Рулевой топором отрубил веревку, но она застряла прочно и не спускала парус.
А с реки в пыли дождя уже мчался новый напор урагана. Тогда Петя ножом хватил веревки, привязывавшие парус к нижней рее[3]. В налетевшем шквале освобожденный парус со свистом взвился наверх и затрепетал гигантским флагом.
Илимка выпрямилась и вышла из опасного положения.
