Толстая шкиперша мается на своей кровати, ворочается, вздыхает. Она не может заснуть от мысли, что рядом, за тонкой фанерной стенкой, спит здоровый, крепкий, молодой мужчина.
Шкипер сидит на своей кровати, крутит настройку радиоприемника. Обрывки речи, музыки, шум эфира.
– Да выключи ты!
– Ти-ха! – свистящим шепотом кричит шкипер. – Я так думаю, что Сталин при смерти, вот-вот объявят.
– Ой, а как же мы?
И непонятно, то ли за весь советский народ горюет шкиперша, то ли за свою семью, живущую за счет зэков?
– А я так думаю, что товарищ Берия не хуже поведет нас вперед. Ох и умный мужик! Сталин войну выиграл и думает, ну все, я теперь самый главный! А тут Трумэн атомную бомбу сделал втихаря: нет, я самый главный! Берия и говорит: «Товарищ Сталин, дайте мне полную волю, сделаю я вам бомбу!» Ну, Сталин дал ему полную волю. Собрал Берия в одном месте всю науку и говорит: «Что хотите просите, и масла любого, и сахару сколь угодно, и колбасы, и конфет, и коньяк пейте в три горла, только сделайте мне бомбу к такому-то числу!» А мужики-то у нас башковитые, им бомбу построить – раз плюнуть. Но для атомного пороха специальный завод нужен. И решили его построить на самом далеком севере, под землей, чтобы никто ничего не разведал и близко подойти не мог. Собрали всех врагов народа и повезли их на Север… Так что, видишь, Клавдея, с каким делом мы с тобой связаны?
Но «Клавдея» ничего не видела и не слышала. Она спала, сотрясаясь всем телом от громкого храпа.
* * *
Капитан парохода «Иосиф Сталин» проходит коридором, где пол застлан ковром, останавливается перед дверью с надписью «Медпункт», осторожно стучит. Молодая женщина, отдаленно напоминающая ту, что днем деловито направлялась в отдел кадров, в накинутом на ночную сорочку белом халате открывает дверь:
– Товарищ капитан?
– Давайте договоримся, – говорит капитан, перешагивая через порог. – Вы перед ночной вахтой осмотр мне делаете: пульс, давление. Ответственность, сами понимаете, огромная, а здоровье уже не то.
– Да-да, конечно. Я понимаю. Подождите, я сейчас. Вы пока раздевайтесь.
Она скрывается за бархатной занавеской, чтобы привести себя в порядок, но капитан входит вслед за ней в ее каютку, смежную с медпунктом:
– И вы тоже.
– Что?!
Он снимает с ее плеч халат, подталкивает к кровати, приговаривая добродушно, почти по-отечески:
– Дорога у нас с вами длинная, на все лето. А вы женщина красивая, видная, аппетитная. Мужики вас живьем бы съели, да и вы не выдержите рано или поздно. А мне порядок нужен. Вот и будете под моей защитой. Не пожалеете: старый конь борозды не портит.
