Вот окончено пиршество. И Зин, И Лин, И Лан, И Сух, И Сах поднялись с циновок и ушли. Вскочили они на коней, а у коней округлы спины, как у белок-летяг. Вскочили они на коней, а у коней коротки спины, как у белок-летяг. И понеслись кони.
Взвились — миновали гору, подпрыгнули — водопад позади остался! Быстрее ветра долетели они до селенья. Или так скажем: прилетели, будто ветром подхваченные.
И увидели братья селенье на вершине горы, горбатой, как черепаха. На склонах горы поля раскинулись. Как муравьи, кишат стада быков. А тропа меж полей до того широка, что если встанут на ней два воина, один протянет копье, другой протянет меч, меч и копье не коснутся друг друга. Разворотили тропу конские копыта, посмотришь издали — похожа тропа на старую лохматую веревку. В селенье ходят юные рабыни — сосок к соску, толпятся юные рабы — плечом к плечу.
Лучше места не сыщешь в целом свете!
Куда ни взглянешь, везде следы копыт — их так много, как следов тысяченожек. От ног слоновьих в земле остались вмятины, огромные, как ступа. А медных котлов в селенье столько, сколько улиток в лесу. Дома там длинные, как звон гонга. Террасы широкие — птице не облететь. Возле каждого дома и на каждом крыльце скачут дрозды, резвятся золотые иволги. Узорные платки сушатся на шестах, им счету нет.
Два брата оставили коней на привязи, одолели двумя прыжками лестницу, потом дважды топнули ногою, и закачался дом — семь раз качнулся вправо и семь влево.
И Зин вонзил нож в стену, И Лин вонзил нож в стену. Потом они уселись, руки положили на колени, тонкие оба, как нити, гибкие, как пламя. Славные гости, доброго обхожденья достойные.
Родные сестры храброго Дам Шана, Хэли и Хэанг, сидели в этот час за плетеной стеной.
Говорят они:
— Надобно гостей приветить! Эй, кто циновки стелет — несите-ка циновки побыстрее, кто стелет одеяла — несите одеяла! И изголовье приготовьте! Кто бетель подает, пусть несет бетель. Табак мелко нарежьте и положите в медную чашу. Бетель приготовьте искусно, в блюдо медное положите! О мужи! — сказали они затем. — Что привело сюда столь уважаемых и чтимых вождей? Что привело вас к нам, ничтожным?
— Мы пришли, сестра, не для того, чтобы валить плетни или ломать изгородь. Нет, мы полны смиренья. Мы лишь хотим одно дело с тобою рассудить.
Слуги постелили белые циновки, а сверху постелили красные циновки.
Направилась Хэли в Дамшановы покои, плывет Хэли, как пава, — стан у нее стройный, гибкий. Распахнула она две створки двери. В покоях — две скамьи и две подушки. Дам Шан в гамаке лежит, рассыпались по гонгу волосы.
