Девушка эмо продолжала надувать свои пузыри. Иногда такие большие, что они полностью закрывали ее лицо.
Мы сидели в небольшой комнате, ожидая когда придет Кляйн. Я не представился, хотя они меня скорее всего знали. По имени. Я был из высшей лиги, хотя и бывшей. А они середнячки. Победители каких-то турниров, областных, городских — крутые чуваки на своих серверах, но до международного признания так и не дотянувшие. Фактически в нашей геймеровской группе привлеченной для этого был только один чемпион — я. Причина была простая. И Кляйн и Коджима мне ее сразу сказали — чемпионы были очень богатыми обеспеченными миллионерами. А следовательно умирать и рисковать даже за миллиард им было неинтересно. Лет за десять карьеры они и так могли его заработать. Если и не миллиард, то сотню другую точно. Я бы и сам смог бы, если бы не прекратил играть и не раздал состояние водным беженцам и на прочую благотворительность.
Вот так эта компашка и осталась с середнячками. Даже из призеров был только один Чегевара92 да и тот, после вчерашнего попал в кому. Отчаянная попытка прервать соединение и реанимировать привела только к частичному успеху. Пациент не умер, но мозг у него поехал. Вернее уснул. Коматозник короче. Не спрашивайте почему — я не нейролог. Уснул и все.
Наконец дверь в нашу комнату с тихим кликом скользнула в паз и вошел Кляйн.
— Ну как? Познакомились? — наигранно бодро начал Кляйн, игнорируя наши кислые физиономии.
— Вы можете попросить ее не делать это? — спросил я Кляйна игнорируя уже его вопрос.
— Не делать что? — спросил Кляйн, любезно и выжидательно наклонив голову и скосив на даму-эмо взгляд.
— Не делать пузыри.
Словно издеваясь над моей просьбой, девушка надула особенно большой пузырь, который с хлопком лопнул.
Кляйн немного удивился моей просьбе, но выполнил.
— А… Леди, не могли ли бы вы прекратить жевать резинку, по крайне мере пока не закончится наш маленький военный совет.
Девушка устремила на меня своей дико насурьмленный взгляд вороньих глаз и сказала:
— Нет.
Пожевала как корова и опять надула пузырь.
Кляйн извиняюще развел руками:
— Ничего не могу поделать, господин Ирисофф. Это Наталья Жильцова. Ваш соотечественник, между прочим.
Я строго посмотрел на «соотечественницу» и сказал не допускающим возражения тоном, уже по русский:
— Перестань делать, эту хрень! Ты хоть себе представляешь, как это меня достает?
— Мне по фиг. Я тут не ради тебя.
Я разозлился. Ну я тебя сейчас покажу:
