— Вы думаете, я сделана изо льда? — спросила она и прикусила верхнюю губу. — Так нет же!
Дезерт посмотрел на нее: его глаза стали совсем несчастными.
— Я не хотел задеть ваше самолюбие, — сказал он. — Оставим это, Флер. Не стоит.
Флер отвернулась и устремила взгляд на Еву — такая здоровая женщина, беззаботная, жадно вдыхающая полной грудью аромат цветов! Почему бы не быть такой вот беззаботной, не срывать все по пути? Не так уж много в мире любви, чтобы проходить мимо, не сорвав, не вдохнув ее. Убежать! Уехать с ним на Восток! Нет, конечно, она не способна на такую безумную выходку. Но, может быть… не все ли равно? — тот ли, другой ли, если ни одного из них не любишь по-настоящему!
Из-под опущенных белых век, сквозь темные ресницы Флер видела выражение его лица, видела, что он стоит неподвижнее статуи. И вдруг она сказала:
— Вы сделаете глупость, если уедете! Подождите! — И, не прибавив ни слова, не взглянув, она быстро ушла, а Дезерт стоял, как оглушенный, перед Евой, жадно рвущей цветы.
VI
«СТАРЫЙ ФОРСАЙТ» И «СТАРЫЙ МОНТ»
Флер была в таком смятении, что второпях чуть не наступила на ногу одному весьма знакомому человеку, стоявшему перед картиной Альма-Тадемы в какой-то унылой тревоге, как будто задумавшись над изменчивостью рыночных цен.
— Папа! Ты разве в городе? Пойдем к нам завтракать, я страшно спешу домой.
Взяв его под руку и стараясь загородить от него Еву, она увела его, думая: «Видел он нас? Мог он нас заметить?»
— Ты тепло одета? — пробурчал Сомс.
— Очень!
— Верь вам, женщинам! Ветер с востока — а ты посмотри на свою шею! Право, не понимаю.
— Зато я понимаю, милый.
Серые глаза Сомса одобрительно осмотрели ее с ног до головы.
— Что ты здесь делала? — спросил он.
И Флер подумала: «Слава богу, не видел! Иначе он ни за что бы не спросил». И она ответила:
— Я просто интересуюсь искусством, так же как и ты, милый.
— А я остановился у твоей тетки на Грин-стрит. Этот восточный ветер отражается на моей печени. А как твой… как Майкл?
— О, прекрасно — изредка хандрит. У нас вчера был званый обед.
Годовщина свадьбы! Реализм Форсайтов заставил его пристально заглянуть в глаза Флер.
Опуская руку в карман пальто, он сказал:
— Я нес тебе подарок.
Флер, увидела что-то плоское, завернутое в розовую папиросную бумагу.
— Дорогой мой, а что это?
Сомс снова спрятал пакетик в карман.
— После посмотрим. Кто-нибудь у тебя завтракает?
— Только Барт.
— «Старый Монт»? О господи!
— Разве тебе не нравится Барт, милый?
