Адамас тоже любил с ними возиться, только желательно в отсутствие остальных управляющих, и, поскольку два года назад мама окончательно ушла со своей юридической практики и осела дома, этот шанс предоставлялся всё реже. Сегодня же всё благоволило. Мама отправилась либо спать, либо обижаться, до возвращения отца он всё равно не уснёт — и ему срочно нужно было отвлечься и успокоиться.
Шестеро взрослых и неопределённое для Адамаса количество щенков встретили хорона радостным лаем. Потрепав по голове или холке каждого, до кого смог дотянуться, Адамас выпустил на обширный задний двор играть своих любимчиков — семилетнего Князя и совсем юную Метрессу — и завис с ними на долгое время. Пожалуй, только так и можно было избавиться от грызущего его беспокойства и подступающего к горлу отчаяния. Отец был скор, тяжёл и изобретателен на наказания, а пропуск школы не спустит ему ни за что, и небеса знают, что он всё-таки выберет для штрафника.
В пять рассвело, и Адамас загнал собак обратно на псарню. Вернувшись в дом, он обнаружил, что его женская половина уже спит, а отец, конечно же, и не появлялся. «Сегодня будет стопроцентно» — это вплоть до полуночи? Как же жить с такими прогнозами? Привычно преобразовывая страх в злость, Адамас гордо прошествовал в свою комнату и, включив себе в наушниках музыку, сел играть за компьютер.
О том, что обстановка поменялась, ему сообщил сменивший цвет диод АНД на противоположной стене. Увидев этот грозно-оранжевый огонёк, всего-то сообщающий, что в комнате кто-то из знакомых, Адамас резко обернулся. Отец стоял, привалившись к косяку двери и молча смотрел на него. Здесь, в обстановке комнаты подростка, в домашней одежде, без свиты высокопоставленных генералов, сверкающих знаков отличия и матово-чёрной формы он смотрелся совершенно не к месту и не собой, Главнокомандующим всеми военными силами ГШР и МИЦа, — а всего лишь донельзя уставшим мужчиной средних лет с яркой сединой на висках и залёгшими под глазами глубокими тенями. И если бы не тёмный, многообещающий, полный осознания собственной значимости и безмерной власти взгляд, у Адамаса совсем бы отлегло от сердца.
Но глаза-колодцы отца всегда были при нём и никогда не сулили ничего хорошего, и он автоматически напрягся. Сорвав с головы наушники и одним движением отключив компьютер, Адамас развернулся к отцу, заранее взводя себя. Рэкс шагнул в комнату.
— Это хорошо, что ты не спишь, — странным, не идентифицируемым на эмоции, голосом сказал он, усаживаясь на кровать. — Я бы хотел решить все наши проблемы сейчас.
