Когда Вителлий, находившийся в помещении под трибуной, понял, что началась всеобщая паника, он отворил дверцу, ведущую к рядам зрителей. Вителлий искал Туллию, но, хотя белая накидка весталки должна была бы издалека бросаться в глаза, не смог ее увидеть. Сидевшей впереди, у самого ограждения, девушке не могла не грозить опасность. Но где же Туллия?
В несколько прыжков Вителлий достиг императорской ложи. Пол в центре ее уже провалился. Осторожно продвигаясь вдоль перил, юноша добрался до места, откуда было хорошо видно все, что творилось внизу. Перила, за которые держался Вителлий, угрожающе раскачивались. Внизу, у балюстрады ограждения, уходившего сейчас прямо в воду, он различил четыре белые накидки.
Долго раздумывать Вителлий не стал и отчаянным прыжком опустился прямо в орущую, толкающуюся и размахивающую кулаками толпу. Он ощутил резкую боль в груди, почувствовал, что сбил кого-то с ног, но, не видя перед собой ничего, кроме единственной цели, продвигался вперед, ударами головы или кулака отбрасывая всех, кто оказывался у него на пути. Наконец его левая рука коснулась Туллии. Близкая к обмороку девушка изо всех сил цеплялась за ограждение. Схватившись за ее одежду, Вителлий оторвал Туллию от перил и забросил себе на плечо.
Левой рукой придерживая Туллию, правой Вителлий пробивал себе дорогу сквозь вопящую толпу. По мере того как нарастал поток людей, стремящихся вниз, к выходу с трибуны, делать это становилось все труднее. Вителлий, однако, пробивался не туда, а к дверце, расположенной примерно на половине высоты трибуны. Ступень за ступенью он, держа Туллию на плече, прокладывал себе путь. Внезапно он заметил, что руки девушки безвольно повисли.
– Туллия! – крикнул он. – Туллия! – Ответа не было. – О боги Рима, – продолжая с трудом продвигаться вперед, взмолился Вителлий, – Юпитер Капитолийский, Веста и Рома, спасите свою служительницу! Сотворите чудо и сохраните ей жизнь, так же как чудо спасло мою жизнь. Молю вас, святые боги Рима!
Обращаясь к богам с мольбой, Вителлий вырвался наконец из плотной массы людей. Последние несколько ступеней он преодолел бегом. Осторожно опустив Туллию на доски пола, дернул дверцу. Однако дверца, которую незадолго до этого он легко открыл одной рукой, жалобно заскрипела, но даже не шелохнулась. Как ни дергал, как ни рвал ее Вителлий, она оставалась закрытой. Вителлий тщетно пытался просунуть пальцы в узкую щель между дверцей и рамой. Тогда он сорвал золотую застежку, стягивавшую накидку на груди Туллии, сунул ее в щель и, пользуясь ею, словно рычагом, сумел все-таки добиться своего. Отворив дверцу, он взял девушку на руки и внес в помещение внутри трибуны.
