Римские игры, посвященные Юпитеру, имели уже четырехсотлетнюю историю, но настроение у римлян в начале сентября было приподнятым не из чувства преклонения перед главнейшим из богов, а в предвкушении шестнадцати праздничных дней. Праздники эти были связаны с выдачей дармовых хлеба и мяса, с театральными представлениями, травлей диких зверей, боями гладиаторов (все бесплатно), превращавшими на эти две недели миллионный город в место сплошных развлечений. Даже для беднейших из бедных, даже для рабов это было время отдыха от работы, время развлечений, развлечений и еще раз развлечений.
Для гладиаторов в Ludus magnus за веселым шумом праздничных гуляний скрывалась горькая правда: каждому, по меньшей мере, второму из них эти праздники принесут смерть. Уже три дня Вителлий знал, что ему предстоит впервые в жизни выступить на арене. Им владел страх, панический страх. Страх, отнимавший у него сон. Страх, сжимавший ему горло. Страх, от которого после еды его каждый раз тянуло на рвоту.
Слушая исполненные отчаяния вопли пьяных гладиаторов и сладострастный визг доведенных до экстаза римлянок, собравшихся за столами Вольной Вечери, Вителлий, закинув руки за голову, лежал в своей каморке, неподвижным взглядом уставившись в темноту. Он еще не знал, кто станет его противником. Лишь немногие пары составлялись заранее, остальные же определял жребий непосредственно перед началом схватки. И даже в тех случаях, когда состав пары определялся заранее, участники узнавали об этом только перед самым выходом на арену – слишком велик был риск того, что соперники, не выдержав нервного напряжения последних часов перед поединком, набросятся друг на друга еще до выхода на арену.
Кто окажется соперником? Вителлий перебирал всех, с кем ему довелось проводить учебные бои. Перед его мысленным взором проходили их характерные движения, он вспоминал, как они ведут себя перед тем, как броситься в атаку, слышал их учащенное дыхание, нервное шарканье ног. Вспоминая все свои успехи и неудачи, он начал пересчитывать их на пальцах. Во время учебных боев и тех, и других было примерно поровну. Не большие, чем противник, шансы выжить имел он и в серьезном бою.
Размышления Вителлия были прерваны, потому что кто-то, толкнув ногой, распахнул дверь его каморки. Вителлий узнал силуэт бритоголового привратника.
– С тобой хочет говорить женщина, – с довольным смешком сказал привратник и звякнул двумя монетами, зажатыми в ладони.
