Победитель поклонился и, выпрямившись, насколько это позволяло его состояние, направился к занавесу. Арена дрожала от приветственных криков в адрес Вителлия и не менее громких возгласов протеста против оказанной Спикулю милости.
Поликлит и Мариамна восторженно встретили гладиатора. Мариамна снова и снова целовала кровоподтек под его левым глазом, а Поликлит, словно в угаре, выкрикивал:
– Геркулес, о мой Геркулес, разве кто-то сможет тебя победить!
Вителлий с улыбкой отмахнулся от поздравлений. В глубине его сознания бой все еще продолжался. Уход в сторону, удар левой, удар правой… Даже когда он, еле живой от усталости, присел на мрамор массажного стола и Поликлит начал осторожно освобождать от защитных ремней его обагренные кровью кулаки, Вителлий по-прежнему продолжал уклоняться от незримых ударов.
Влажным, пропитанным мятой платком Мариамна вытерла пот с его подергивающегося лица.
– Вителлий! – еле слышно прошептала она. – Вителлий!
Однако одержавший победу гладиатор все еще не мог закончить свой бой.
Среди ночи Вителлий проснулся. Тень, стоявшая у его ложа, оказалась Пиктором.
– Господин простит, что я потревожил его. Рим горит!
– Ну и пусть себе горит! – недовольно проворчал Вителлий. В конце концов, редкая ночь обходилась без того, чтобы в Риме не сгорел какой-нибудь дом, а то и целый квартал.
– Нет, господин, – возразил Пиктор, – огонь охватил добрую четверть города. В пламени и Большой цирк, и Палатин, и Целий!
– Целий? – приподнялся Вителлий. – Горят и эти кварталы?
– Да, господин.
Мариамна, подумал гладиатор. Набросив тунику и завязав ремни сандалий, он кивнул Пиктору:
– Пойдем!
На севере, в стороне Аппиевой дороги, виднелось кроваво-красное зарево. Угольно-черные фонтаны дыма огромными грибами взмывали к небу. По мере приближения к Целию ночь становилась все светлее. Обезумевшие от страха лошади, собаки и кошки во всю прыть убегали из горящих кварталов, а люди рвали на себе волосы, били себя кулаками в грудь и в отчаянии кричали:
– Это конец всему!.. Рим погиб!.. Боги карают нас!
– Последние дни она жила в своем городском доме! – тяжело дыша, проговорил Вителлий, когда они проходили под акведуком Клавдия.
Пиктор показал вперед:
– Господин, весь Целий – сплошное море пламени!
– Ты боишься огня? – спросил Вителлий.
– Да, господин, не меньше, чем смерти.
– Тогда беги следом за собаками и кошками!
– Нет, господин, как ни велик мой страх, я последую за тобой.
