Слушатели одобрительно кивали. Высказывания Сенеки были, как правило, представлены в форме письма к некой особе, с которой каждый при желании мог отождествить себя. Послание «О счастливой жизни» было, в частности, адресовано некоему Новату.
Ферорас мало что мог почерпнуть для себя из высказываний мудреца. Поэтому, пока Сенека говорил о пользе добродетели, он шепнул своему секретарю Фабию:
– Пойду подышу немного свежим воздухом. Когда Сенека закончит, мне надо будет побеседовать с консулами. Я скоро вернусь.
Фабий кивнул, продолжая вслушиваться в слова философа.
Слушатели не сводили глаз с Сенеки. Философ уделил немало внимания противоположности добродетели и жажды наслаждений, а затем перешел к обличению корыстолюбия римлян.
– Для мудрого богатство – слуга, для глупца же – господин. Мудрый не позволяет богатству владеть собой, это он владыка над ним. Вы привыкли к богатству и цепляетесь за него так, словно оно дано вам в вечное владение, мудрый же, если он окружен богатством, думает больше всего о бедности. Никогда полководец не доверяет миру настолько, чтобы не быть готовым к войне, ибо, если сегодня не звенят мечи, это не означает, что война навеки ушла из мира…
Речь Сенеки была неожиданно прервана.
– Убийство! – послышался крик со стороны входа. – Убийство!
Слушатели повернули головы. Из полутьмы портала вынырнули два раба, которые несли на руках безжизненное тело. Шея убитого была залита кровью. Дойдя до середины зала, рабы опустили труп на пол. Фабий в ужасе вскочил на ноги. Убитым, вне всяких сомнений, был Ферорас.
– Ферорас! Это Ферорас! Да смилуются над ним боги! – перешептывались собравшиеся.
Фабий почувствовал устремленные на себя взгляды, все поплыло перед ним, в глазах потемнело. Когда он пришел в себя, гости взволнованно переговаривались:
– Как это возможно? Неужели никто ничего не видел?
– Да говорите же! – набросились все на рабов.
Один из них не мог от волнения выговорить ни слова, а второй, запинаясь, пробормотал:
– Я услышал стон, повернулся, и он упал прямо мне на руки.
– Где это было?
– В проходе. Я стоял у первой колонны.
– Ему перерезали горло, – констатировал сенатор Оллий. – Убийца, вероятно, прятался за колонной.
– Надо сообщить о случившемся его жене, – сказал Плиний.
Фабий с трудом поднялся на ноги.
– Я займусь этим.
Убийства в Риме были делом будничным. Большинство из них судами не рассматривались, поскольку убийц так и не удавалось найти. Серьезное расследование проводилось только в редчайших случаях. О том, чтобы в деле Ферораса его все-таки провели, было поручено позаботиться Фабию.
