Жизненный круг | страница 62



– Какое тебе, дело, Людок, до двоечников? – успокаивал Григ. – У них своя голова на плечах. И ваш комитет их не изменит. Общественная работа хороша, когда пользу человеку приносит.

– Она и приносит, – упорствовала Люда.

– Что она тебе принесла? Беготню за прогульщиками? Кому нужны ваши общественные сборы, встречи ветеранов? Вот Анна Васильевна семьей занимается. И дом уютный, и дети умные растут. А если бы вы, Анна Васильевна, по комитетам бегали, вырастили бы дочку такой замечательной?

– Ну, – протянула Анна Васильевна, – не знаю. У каждой женщины свой путь.

Желая прекратить спор, Люда увела Грига на улицу. И там они спорили и мирились, и снова находили предмет спора, и снова искали способ договориться.

Они присматривались, приглядывались, притирались друг к другу. Обижались, разбегались, и возвращались друг к другу, словно завороженные. Друзья не мешали. В техникуме ребята смирились, что Люда выбрала парня на стороне, и, как они полагали, неглупого парня. Девушки из училища долго отстаивали право Тамары на Грига, а поняв, что такого права нет ни у кого, злились, выражая своим видом презрение к Люде и неизменную доброжелательность к Григу. Тамара переключила внимание на Глеба, и настолько преуспела, что они решили пожениться, не дожидаясь восемнадцати лет. Только Женька, внешне спокойный и весело-неугомонный, не находил себе места. Иногда встречал Люду на улице и провожал ее до дома, иногда забегал к ней домой на минутку, спрашивая, нет ли той или иной книги, помогал ее брату с уроками или рассказывал ее отцу о занятиях в аэроклубе. В этой семье он стал своим человеком, знакомым много лет и с любовью привечаемым.

– Что же ты, дочка, к Жене равнодушна? – спрашивала мама.

– Почему равнодушна, мама? Он – мой друг, и все, – прекращала Люда затеянный матерью разговор.

– В том-то и дело, что не все, – не унималась та. – Парень хороший, добрый, надежный.

– Я другого люблю, мама! – обижалась Люда на материнскую непонятливость.

– Да что ты в нем нашла, дочка? Вертлявый какой-то, ненадежный совсем, – убеждала мать. – Разве такого мы мужа хотим для тебя?

– Мама, – снова и снова объясняла дочь, – мне Григ нравится!

– И что за имя такое – Григ? Григорий – я понимаю, это по-русски. А Григ? Тявканье какое-то, а не имя.

– Мама, есть такой композитор – Григ, и вовсе это не тявканье, – защищала Люда перед матерью любимое имя.

– Композитор… Посмотрим, что это за композитор объявился, – недовольно ворчала мать.