– Ты, похоже, не так уж много и потерял. Судя по тому, как взбежал на холм, ноги у тебя еще вполне резвые. Планы есть? Не хочешь поделиться?
Я пожал плечами.
– С некоторыми привычками расстаться трудно.
– Что думаешь делать сегодня?
Я посмотрел на часы на стене.
– У меня четыре часа на регистрацию. Не успею – ребята в форме ждать не заставят.
Вуд взглянул на свои дешевые цифровые часы. Определенно не тот «Ролекс», который я подарил ему перед драфтом.
– Будет лучше, если я отвезу тебя в город.
На доске возле двери красовалась короткая надпись – «шериф». Я встал в очередь. Из тех, что явились раньше, одни пришли насчет внесения залога, другие – похлопотать о свидании с заключенным. Леди за столиком коротко разобралась со стоявшим передо мной парнем и, вытянув шею, вопросительно посмотрела на меня. Вокруг толпились люди, так что я подался к барьеру и постарался понизить голос.
– Мэм, я хотел бы встать на учет как… правонарушитель.
Она почесала карандашом похожую на пчелиный улей голову.
– Повторите.
Я повторил, громче, но все еще только так, чтобы меня слышала только она.
– Мэм, я хотел бы встать на учет как сексуальный насильник.
Ее бесстрастное лицо отразило всю гамму чувств, а когда она повторила сказанное мной, ее могли услышать даже прохожие на улице.
– Вы хотите зарегистрироваться как сексуальный насильник?
Все посмотрели на меня.
Я кивнул.
Она ответила мне полукивком и добавила еще громче:
– Это понимать как «да»?
– Да, мэм.
– Вы носите электронный браслет?
Я поднял и вытянул ногу так, чтобы она его видела. Дамочка взяла со стола соединенный с компьютером ручной сканер, напоминающий прибор, которым пользуются на кассе в бакалейных магазинах, и поднесла к браслету. На экране перед ней возникла моя тюремная фотография, сделанная накануне освобождения.
– Полное имя? – сказала она, не глядя.
– Мэтью Тейт Райзин.
Она сняла очки и уставилась на меня.
– Сынок, я здесь не для того, чтобы твои шуточки слушать. Либо говори, либо… – Она ткнула пальцем за спину – там, возле кофейника, столпились несколько полицейских. – Либо разговаривать будешь с ними.
Я повторил. Громко и ясно.
– Дата рождения?
– 11—3—1981.
– Водительские права или удостоверение личности?
– Ни того ни другого.
– Карточка социального страхования?
Карточка у меня была, ее вернули мне вместе с другими документами, когда выпускали из тюрьмы.
– Информация о работодателе?
– Я не работаю.
– Безработный? – спросила она, не поднимая головы.
Неужели не понятно? Впрочем, вступать в объяснения не стоило.
