Сафия:
— Эм-м… ты чего? Надеюсь, не обиделась на нас? — нахмурилась девушка.
— Нет, просто…
Как объяснить, что претворить в действительность решение начать новую жизнь окажется намного сложнее, чем я того ожидала. Смотря на них,
таких уверенных в себе, красивых и одаренных, я как никогда чувствовала себя серой мышью, и сразу появлялись предательские мысли, что и здесь меня пытаются назначить на роль клоуна. А ведь моя вина была только в том,
6 что я изо всех сил пыталась усердной учебой возместить отсутствие родового источника и отвоевать себе место под солнцем.
— Просто перерыв заканчивается, а я еще плохо ориентируюсь здесь,
— выпалила я.
— Как знакомо, — улыбнулась Селеста. — Я первое время постоянно опаздывала, и даже спустя год не всегда могу рассчитать время.
— Все опаздывали, — заметил Сайдар. — Главное, приходить вовремя на занятия к магистру, остальные преподы более лояльны.
— Успокоил, — попыталась улыбнуться, но сразу помрачнела, когда увидела, что Сайдар смотрит в сторону дверей столовой едва ли не с ненавистью.
Осторожно обернувшись, увидела парня и двух девушек. Двое из них были явно парой и оба светловолосые, третья, темненькая — как член свиты,
но смотрела по сторонам так, словно ей все должны.
— Кто это? — поинтересовалась я. Имена студентов вспомнить никак не получалось.
— Лучше держись от них подальше, — процедил Сай.
Он отвернулся и сделал вид, что эта троица и вовсе не появлялась в помещении, вот только они явно думали иначе. Блондинка, которая держалась за руку парня, действительно ни на кого не обращала внимания, а вот он с такой ненавистью посмотрел в сторону нашего столика, что я вздрогнула. Шатенка не уступала ему. Осознав, что объект их ненависти —
Селеста, я удивилась, но задавать вопросов не стала. Сегодня только первый учебный день, и у меня еще будет время разобраться в статусности,
группировках и подковерных играх всех тех, с кем я отныне буду учиться.
* * *
Оставшийся день пролетел незаметно. Стиль преподавания оказался иным, чем я привыкла. Гораздо более жесткий, строго по теме, с внушительной самостоятельной нагрузкой. Наверное, единственный, кто воспринимал студентов как личностей, а не подопытных, был профессор
Эрстен. Он давал не меньший объем, чем остальные, но делал это настолько увлекательно, что хотелось узнать еще больше, заслужить его одобрительную улыбку, а еще — оказаться на месте тех, кого он вызывал себе ассистировать. Как я поняла, этой привилегией мог похвастаться не каждый.
