Эмили глубоко, медленно выдыхает, и я вижу, насколько ей стыдно и больно говорить это мне. Но я не двигаюсь.
— Ты же понимаешь, что это меня не касается? Почему бы тебе просто не дать мне свои страховые данные?
— Нет, нет, — обеспокоенно восклицает она. — Пойми, я не могу.
— Ох, ну конечно, понятно. Мамочка и папочка отнимут у золотой девочки машину, так? — я не могу сдержаться, и в моем голосе сквозит насмешка.
Она качает головой.
— Нет, понимаешь, все намного сложнее. Если ты напишешь заявление на возмещение страховки, тогда эта информация поступит в полицию. А если они узнают, что я попала в ещё одну аварию, они просто заберут мои права.
Я смотрю на неё некоторое время и вижу, что она опять начинает кусать нижнюю губу. Меня словно накрывает жаркая волна желания, похоти и осознания того, что я до боли в мышцах хочу эту девушку. У меня возникает дерзкое желание притянуть ее к себе и поцеловать, засасывая нижнюю губу, чтобы попробовать, насколько восхитительно будет ощущаться поцелуй Эмили. Я начинаю злиться, потому что чувствую, как член твердеет от одного взгляда на то, как невинно и сексуально она прикусывает нижнюю губу. Сейчас я четко осознаю, что хочу ее.
Причём, очень сильно.
Но я понимаю, что у нас ничего не может быть. Потому что она хорошая девушка, таких приводят домой знакомить с родителями, а не просто трахают и бросают на утро. Я никогда не поступлю с ней так, не стану просто использовать ее для секса, для своего удовлетворения. Мне нужно как можно быстрее избавиться от мыслей об Эмили Бёрнэм.
Она для меня под запретом.
Мне нужно заставить себя сказать ей, чтобы она просто вернула мне деньги, как только они у нее появятся.
Но вместо этого я говорю, словно загипнотизированный ее красотой:
— А не хотела бы ты просто отработать эту сумму?
Я не понимаю, откуда пришла эта бредовая идея, но сказанного не воротишь. Предложение озвучено, и я не могу забрать слова обратно. И не уверен, что, если бы была возможность изменить хоть что-то, я захотел бы взять их обратно.
Она слегка склоняет голову набок и смотрит на меня с любопытством.
— Что ты имеешь в виду?
— Понимаешь, я хороший сварщик и металлообработчик. Я могу сделать многое, но я полный профан в ведении бухгалтерии. У меня скопилось неподъёмное количество бумажной работы, с которой пора разобраться и привести все к системе, чтобы все могло нормально функционировать. Как насчёт того, чтобы ты уделяла мне и моей мастерской примерно двадцать часов в неделю, и постепенно ты сможешь отработать долг.
