Допрос ответчика.
– Предъявите Ваши документы.
Предъявляю.
– Почему Вы работаете дома?
Предъявляю разрешение работать на дому.
В те времена работать на дому было разрешено лицам определённых категорий, или же надо было иметь разрешение, иначе могли привлечь за тунеядство.
– Зачем Вы обижаете пожилого человека?
– Кто кого обижает. Я её не трогал, а она позволяет себе врываться в кабинет с оскорблениями и плевками.
Допрос потерпевшей.
– Он применял рукоприкладство?
– Нет.
– Он приносит зарплату?
– Дочь не жалуется, а я не знаю. – Он никого в семье не обижает? – Ещё чего, только пусть посмеет!
Меня поразило, насколько точно Никитич предсказал содержание допроса! Милиционеры, допросив нас, провели профилактическую беседу. Тёще объяснили, что на участке у них несколько сотен поднадзорных бывших заключённых, безработных и тунеядцев. Если зять физически её не трогал, семью содержит, не дебошир, то даже на 15 суток его привлечь они не имеют права, и если она опять попусту вызовет милицию, то будут заниматься уже ею. Мне милиционеры посочувствовали и выразили восхищение: «Это ты лихо придумал. Мы такого в «разборках» ещё не встречали!». Я их поблагодарил и извинился за беспокойство.
Сценарий, предложенный Никитичем, был разыгран, как по нотам. Я был поражён, насколько точно он всё предсказал! Тёща надолго угомонилась, а как только у неё появлялся позыв к скандалу, я тут же брался за чашку с водой, и она быстро ретировалась. Но когда я уже стал забывать про этот забавный случай, он снова о себе напомнил.
Мы с Никитичем часто обсуждали проблемы современной политики. Я утверждал, что произошедшая смена власти смахивает на переворот. Он же считал, что это – «бархатная революция»! (Но ведь жертв-то было предостаточно, – какая, же она «бархатная»?). Прихожу как-то на работу, а Никитич бычится и не хочет общаться. Не могу понять, в чём дело. Вернулся домой, сел работать. Тут супруга входит в кабинет и зовёт посмотреть передачу с повтором фрагмента дискуссии политиков. При этом говорит: «Наши политики совсем стыд потеряли, собачатся, как скандальные бабы». Смотрю ТВ и вижу, как В. Жириновский (далее по тексту ВЖ), известный в народе «правдоруб», общаясь с Б. Немцовым, рьяным правым демократом, повторил моё бестактное общение с тёщей. В азарте словесной перепалки он плеснул в лицо собеседника соком. Тут я понял, почему при последней встрече с Никитичем он не захотел со мной общаться. Я невольно оказался соучастником неприглядного действа, направленного против его идеологического кумира.
