На самом деле геологам только и оставалось, что придумать названия, а эры и периоды создала сама природа. Тут никакой фантазии или неопределенности нет. В карбоне жили брахиоподы, а в юре — аммониты. Все ясно и четко, даже границы периодов особенных споров не вызывают. Они вовсе не смутны.
Смущение происходит от самого наличия периодов и эр. Стало быть, каждые 30 — 50 миллионов лет происходило то, что люди между собой именуют то кризисом, то перестройкой. Все биологическое сообщество повсеместно менялось. И менялось относительно быстро. А потом все снова шло своим чередом. Но каждые 150 — 200 миллионов лет происходят подлинные революции всей биологической формации. Для каких-то видов и родов это настоящая катастрофа, и они исчезают. Другие с грехом пополам приспосабливаются, но существуют как-нибудь. А третьи, напротив, расцветают и размножаются. Одновременно появляются и вовсе новые, дотоле не существовавшие.
Можно предположить, что резкие изменения вызваны какими-то внешними по отношению к биосфере причинами. Резкое усиление вулканической деятельности, похолодание или потепление? Да как будто нет. Может быть, причины астрономические, какой-нибудь «парад планет», падение астероида? Может быть, какие-то биологические ритмы заложены в самих растениях и животных?
Как бы то ни было, переход от одного периода к другому, от одной эры к другой — это относительно короткое, но смутное время, после которого наступит... относительная стабильность.
Вот только бы знать заранее, что оно короткое и смутное. Властители природы, динозавры, и ведать не ведали, что наступил не только конец верхнего мела, но и всего мезозоя, и их песенка спета. Лишь очень немногие сообразили и стали либо обзаводиться внешним скелетом, либо защищать своим телом отложенные яйца. Да и все равно, динозаврами они не остались.
«Наш» период, четвертичный, антропоген наступил примерно 2,5 миллиона лет назад.
Вот уж кто смутен, так именно этот период. Для многих — ужасен. Похолодание, оледенение — это все мягко сказано. По меньшей мере четыре оледенения покрывали материки Северного полушария. К леднику не приспособишься — тут тем, у кого есть ноги, надо брать их в руки. Деревьям не позавидуешь.
За каждым оледенением следовало межледниковье, потепление климата. По поводу каждого межледниковья никто ничего не знал заранее. Что это: все, конец оледенениям, началась новая стабильная жизнь — или это просто короткая передышка, «оттепель», как говорили при Хрущеве? А потом — снова морозы, лед?
