- Священник!..
Эмерсон презрительно скривил губы:
- Именно поэтому он так очаровывает женщин. Недоразвитые дамочки падки на худосочных служителей церкви. Ваш коллега, Сейс?
Его преподобие поднял взгляд. Лоб его прорезали морщины.
- Нет!
- Он американец, - объяснил Уилберфорс. - Член одной из тех странных сект, что как грибы появляются в моей огромной стране. По-моему, они называют себя Братьями святого Иерусалима.
- А... э-э... дама?
- Понятия не имею, почему тебя интересуют подобные личности, проворчал Эмерсон. - Если и есть на свете что-то более скучное, чем благочестивый лицемер, так это легкомысленная модница. По счастью, я с такими особями не имею ничего общего.
Вообще-то вопрос мой был обращен к мистеру Уилберфорсу, и тот оправдал мои надежды:
- Это баронесса фон Хохенштайн фон Бауэр фон Грюневальд. Древний баварский род, почти такой же богатый, как английский королевский дом.
- Ха! - воскликнул Эмерсон. - Так, значит, молодец - банальный охотник за приданым?! Так я и знал! Худосочный лицемер!
- Да помолчи же, Эмерсон, - не выдержала я. - Они обручены? Похоже, баронесса находится с молодым человеком в очень дружеских отношениях.
Уилберфорс улыбнулся в бороду:
- Не думаю. Баронесса - вдова, но разница в возрасте... Да и называть этого человека охотником за приданым было бы несправедливо. Все, кто знаком с этим юношей, отзываются о нем с большим уважением.
- Знать его не хочу и говорить о нем не хочу! - отрезал Эмерсон. - Ну, Сейс, что вы думаете об этом папирусе?
- Трудный текст, - медленно сказал Сейс. - Собственные имена я могу прочесть, но только потому, что они греческие...
- Дидимус Томас, - сказала я.
- Поздравляю вас с такой проницательностью, миссис Эмерсон. Вы, несомненно, обратили внимание вот на эту лигатуру, которая служит сокращенным обозначением имени Иисуса.
Я скромно улыбнулась. Эмерсон фыркнул.
- Библейский текст? Ничего другого копты и не писали, будь они прокляты, одни лишь скучные копии Писания да нудные небылицы о святых. Кто этот Дидимус Томас?
- Апостол, насколько я понимаю, - ответил священник.
- Фома Неверующий? - просиял Эмерсон. - Единственный апостол, в котором нашлась крупица здравого смысла. Старина Фома мне всегда нравился.
Сейс нахмурился.
- "Блаженны не видевшие и уверовавшие", - процитировал он.
- Ну что еще мог сказать этот человек? - вопросил Эмерсон обрадованно. - О, этот ваш Иисус умел жонглировать словами, если, конечно, он вообще существовал, что весьма сомнительно.
