- Всего доброго! - крикнула мне вдогонку американка. - Приятно было с вами поговорить!
Должно быть, дамочка перегрелась на солнце. Тем не менее я выдавила вежливую улыбку и помахала ей зонтиком.
Перед тем как экипаж тронулся с места, ко мне подскочил торговец и сунул в руки букет.
- Цветы для мадам!
- Мне не нужны цветы, - возразила я по-арабски.
- Это вам, госпожа, - не отставал он. - Вы ведь Ситт-Хаким, жена господина Эмерсона? Да-да, я вас знаю. Один господин велел мне отдать вам цветы.
В действительности мне понравились красные бутоны роз и ярко-желтая мимоза, переложенные зелеными листьями и перевязанные шелковой ленточкой. Торговец поклонился и, даже не поклянчив денег, ретировался. Ничего не оставалось, кроме как оставить букет себе, тем более что я больше всего люблю розы именно этого оттенка. Я решила, что цветы послал герр Бехлер, дабы лишний раз проявить уважение ко мне и заодно извиниться за свой поспешный уход. Как настоящий джентльмен, он был попросту обязан так поступить.
Экипаж быстро доставил меня к административному зданию на площади Баб-эль-Халк. До недавних пор полицейское ведомство Каира находилось под управлением британского генерального инспектора, теперь инспектор именовался советником, в остальном же все осталось по-прежнему. В роли советника выступал сэр Элдон Горст, мои добрый знакомый. Увы, его не оказалось на месте. Пришлось обратиться к одному из его подчиненных.
К моему огорчению, меня принял майор Ремси, наименее умный и наиболее противный из всех, кем командовал сэр Элдон. В последнюю нашу встречу - дело было на приеме в консульстве - я позволила себе не согласиться с его вздорными представлениями о женщинах, их положении в обществе и абсурдных законах, мешающих им достигать высот, которых они достойны. Никогда не посмела бы обвинить британского офицера в грубости, но этот тип... Помнится, разговор закончился тем, что Эмерсон пообещал свернуть кое-кому челюсть. Мой супруг - большой шутник, зато майор Ремси напрочь лишен чувства юмора. По его сухому приветствию я заключила, что он затаил обиду.
Я объяснила, зачем пожаловала. Ремси окинул меня суровым взглядом.
- Я полагал, - прокаркал он, - что вы собираетесь изменить или дополнить свои показания. Вам наверняка известно, что я не могу обсуждать полицейское расследование с некомпетентными лицами.
Это я-то некомпетентное лицо?! Зонтик в моей руке непроизвольно дернулся вверх, словно желая как следует проучить наглеца.
