Одной из самых важных улик в версии обвинителей были залитые кровью трусы жертвы. Я предложил обвинителю показать их свидетелю и заставить осмотреть. Во время нескольких успешных допросов других преступников я выяснил, что если заставить подозреваемого обратить внимание на какой-нибудь предмет, связанный с преступлением – вещь, принадлежавшую жертве, само орудие убийства, любой другой предмет, имеющий значение для убийцы, – его можно легко выбить из колеи. Во время расследования убийства двенадцатилетней Мэри Фрэнсис Стоунер в Эдерсвилле, штат Джорджия, в 1979 году мы вытянули из главного подозреваемого Даррела Джина Девьера признание, положив окровавленный камень, который послужил орудием убийства, под углом сорок пять градусов к линии его взгляда. В результате Девьер был признан виновным в тяжком убийстве первой степени и казнен через шестнадцать лет после совершения преступления.
Та же стратегия сработала и в данном случае. Как только Су показали трусики жертвы, он заметно встревожился. Чем дольше он был вынужден держать их в руках, тем сильнее его била дрожь. С этого момента дачи показаний его маска чувствительного и наивного человека исчезла, и присяжные поняли, каков он в действительности. Во время перерыва в заседании я наткнулся в коридоре на адвоката Су. Тот заметил, что обвинители обошлись с его клиентом самым неподобающим образом.
– О чем вы говорите? – недоуменно спросил я.
Как выяснилось, он считает позором то, что присяжные увидели подсудимого в таком неприглядном свете – причем, казалось, адвокат сожалеет о том, что его клиент сегодня утром оделся неподходящим образом и потому не сумел произвести благоприятное впечатление.
– Вы шутите? – воскликнул я. – Это же классический случай. Перед нами – преступник, который изнасиловал девушку перед зеркалом, проявив при этом всю свою фантазию, гнев и враждебность. И вдобавок ко всему, он снял с убитой крестик и подарил его своей жене – чтобы ему было легче представить на ее месте погибшую женщину Вы защищаете классического убийцу! – заключил я.
Как и во время бесед в тюрьмах, хорошо зная субъекта и его преступления, можно быстро добраться до истины. Если бы Су не поймали и не судили, он, несомненно, остался бы в моей памяти как еще один серийный убийца из Канады.
Когда моей дочери Лорен было лет восемь, однажды весной я повел ее на ярмарку в парк неподалеку от дома, где мы тогда жили. Там были мороженое, хот-доги, сладкая вата, выставки, продажа всевозможных кустарных изделий и катание на лошадях. Вокруг царила праздничная атмосфера, казалось, все довольны и веселы.
