Первый день всегда трудный. Для меня, для ветерана. Новичок, я знаю, не торопится - и на следующий день, думает он, можно продолжать в том же темпе. Что ж, бежать будет легко, может быть, даже легче, чем в первый день, потому что организм настроится на новый ритм. Но вот чувствительность к импульсам Маяка ослабнет, много времени будет уходить на поиски направления.
И главное - зверь, с которым нужно заключить союз! Пока новичок чувствует в себе силы, пока он уверен в себе настолько, что с небрeжением смотрит вокруг и прямo идет к Целй, он не торопится. А потом уже поздно. Есть еще силы бежать, но нет уже эмоциональных сил, чтобы завоевать дружбу зверя.
Я попробовал несколько разных призывных криков, но лес оставался глухим, а я бежал до этого слишком быстро, чтобы заметить следы зверей.
Прошел еще час, быть может. Те, что следили по телекартам, наверное восхищались: вот это рывок - неуклонно ползущая к финишу золотая точка! Но я не был собой доволен. Я все еще был один, если не считать птицы, играючи взявшей меня на буксир, птицы, на которую я даже не стал тратить датчик.
Солнце закрыли тяжелые облака. Возможно, будет дождь. В такой атмосфере сильнее чувствовались сигналы Маяка -тело отзывалось на них дрожью. Бежать становилось труднее - приходилось чаще лавировать. Дыхание сбивалось, возникло нервное напряжение. Это было началом усталости.
Что же делать? Бежать я еще, пусть не так быстро, могу. Направление не теряю. А дальше?.. Ни одного зверя кругом, а усталость подступает.
Опять попробовал призвать зверя - лес не откликался, только редкие птицы, притихшие перед дождем, пугались, вскрикивали.
Слева я почувствовал воду. Холодную, терпкую воду. Мой путь лежал мимо. Через некоторое время я пересек чью-то трoпу. Приостановился. Тропа была неширокий, и след ясно говорил, чья она. Кабан. Нет, с этим я навряд ли налажу отношения.
Лес треснул, и на тропу вылетел кабан, резко остановился, вогнав в землю передние лапы. Морда треугольная, широченный лоб с красными глазками.
Я привычно сосредоточился, отогнал посторонние мысли. Кажется, я выглядел уравновешенным - ни страха, ни посягательства на его жизнь.
Кабан буравил меня пронзительными глазками, но не агрессивно, а так, изучающе: кто? откуда? что намерен делать? Морда сытая, это хорошо видно, и это подтверждало, что обойдется без крайностей. Но мы и не поймем друг друга. Кабану сейчас хочется одного - пить, а эта тропа - прямой путь к воде. И кабан кинулся по тропе, не обращая больше на меня внимания.
