-- Я требую выкинуть! Как мать, я требую!
- Через мой труп.
- Через суд заставлю!
Суд! Амик пересилил себя: что ж, посмотрим, кто кого будет судить, милая!
Чем больше ярилась жена, тем больше его возмущало ее любовное послание. "Да к детям ли она рвется?"
Амик представлял, как его жена, эта клуша, это ограниченное, заглядывающее в глаза существо, вечно непричесанное, убегающее куда-то в недоглаженном платье, вдруг выпрямляется, устремляет не на него горящий любовью взгляд, подается не к нему открытым в страсти телом, говорит, поет, убеждает, вскрикивает, задыхается, сбивается, постанывает, мечется, просит, умоляет, требует!
"Кто он?" - ножом торчало в сердце.
Он поставит ее перед детьми и спросит.
Подавив в себе пронзительное воспоминание волны, торопливый стук сбегающей гальки, неловкий поворот неясного лица, захлестнутого длинными прядями искристых волос, - и глядя в глаза неверной черным, внимательным ободком рассеянного птичьего взгляда, спросит:" Кто он?"
"Не унижусь ли?"
Нет, не так. Он надиктует па пленку монотонно-издевательским тоном свой перевод это го подлого монолога и, уходя на работу (или навсегда), включит...
Он стоял у окна и смотрел, как, точно за металлическим маревом, покачиваются призраки зданий, как стекают по светлой проталинe улицы пятна автомобилей, как собираются толпы прохожих, а Амик понимал, что все они смотрят в его сторону.
Один раз он увидел медленно проплывшего и никуда Принца полуобугленный, он совсем перестал походить на игрушку.
Порой, точно ветром издалека, доносило голоса из-за стены.
Соседи? А может, девочки?
Началась очистка пустоты на молекулярном уровне. Однако результатов пока не было заметно. Между ними и миром все еще необоримо стояла пленка, полупрозрачная пустота.
"Эдак они начнут чистить и наш генетический код",- не то шутя, не то с опаской подумал Амик.
Эина внешне теперь была спокойной и, что удивляло Амика, как-то изучающе взглядывала на него.
"Догадывается о ленте?" - недоумевал Амик.
Однажды Эина усадила его рядом и, зачем-то глядя в глаза, спросила:
- Амик, нам надо решить: возвращаемся мы или нет?
- Ну что ж, давай, - ерничая, угодливо заговорил он, - давай решим. Только вот в чем загвоздка - мне нечего решать. А тебе?
- Хорошо, - не обращая внимания на его тон, продолжала Эина. - Мы с тобой должны понять, что поиски и очистка пустоты могут длиться бесконечно, если мы сами не согласимся на полное очищение, если мы не очистим... самих себя.
