Таким образом, мы даем своей интеллектуальной функции поработать над созданием того или иного интеллектуального объекта, затем сворачиваем его до некой единичности и отправляем куда-нибудь в «нижний мозг». То есть, по существу, вся эта наша активность ограничивается достаточно простой номинацией: я наделю объект именем/названием, а дальше он уже в рамках моего псевдомышения отправляется, так сказать, по волнам моего индивидуального мира интеллектуальной функции. Надо ли еще раз говорить, что в этот самый момент подлинная реальность от нас и ускользает?
Именно такие случаи прекрасно описываются лингвистикой, предполагающей, что у всякого «объекта» есть его «знак» (означающее – например, «Кант») и его «значение» (означаемое – то, например, что я знаю о «Канте»). По сути, это разделение и есть основная наша языковая игра: предполагается, что мы имеем и то, что знаем, и то, как это обозначается. Но знаем мы в таком случае лишь объяснение одних слов другими, и к действительной реальности такого рода игра не имеет никакого отношения. Иными словами, то, что хорошо в целях лингвистики, не так прекрасно для методологии мышления.
Впрочем, давайте продумаем это чуть более основательно – в конце концов, именно интеллектуальная функция и создает во мне все интеллектуальные объекты (и «специальные», и, понятно, все прочие). Итак, «знак» (имя) и его «значение» (нарратив) – не более чем формальные обозначения того, что происходит в пространстве нашего мышления на самом деле. Это как расстояние между нулем (0) и единицей (1), которое кажется дистанцией в один шаг, хотя в действительности 0 и 1 – лишь фиксируют границы, а внутри этих границ вполне может расположиться не одна бесконечность – несчетное множество чисел, причем разных – рациональных, вещественных, комплексных, а также всяческих кватернионов, октонионов, седенионов и т. д. и т. п. Всё это, грубо говоря, можно при желании запихнуть в этот один шаг. Так что, сворачивая некий интеллектуальный объект – сколь угодно большой объект – до мельчайшей, торчащей на поверхности номинации (названия/имени), интеллектуальная функция не совершает каких-то особых чудес.
Как это происходит, я, хотя, конечно, и очень условно, показал выше как раз на примере создания интеллектуального объекта «Кант». По сути, если как-то формализовать описание этого процесса и посмотреть на него как на методологический принцип, то мы получаем следующую формулу.
