– Тебе сколько ложек?
Тинера непонимающе посмотрела на Вику.
– Сколько сахара класть? Кофе-то горький, надо с чем-то. А меда тут нет. Сахар знаешь?
– Сахар знаю. – Тинера слабо улыбнулась. Наконец-то!
Вика поставила на стол две чашки, в центр водрузила большую сахарницу и довольная села напротив Тинеры.
– Я сахара чуть-чуть. Фигуру беречь надо. Осторожно, горячий.
Тинера смотрела, как Вика дует на чашку, как осторожно пробует кофе и смешно морщится.
– Запах сильный… – сказала она.
– Нравится?
Тинера пожала плечами.
– Ну, пробуй! Если горько, клади сахар еще.
Кофе пришелся Тинере по душе. Она сосредоточенно пила мелкими глотками, потом закрывала глаза и оценивала свои ощущения.
А Вика смотрела на нее, понимая, почему комитетский Казанова Макс Таныш вдруг воспылал чувствами к этой аборигенке. Да, внешность, да, красота. Но красоток Макс знал много. А вот природное очарование, мягкость, женственность, и ощущение какого-то уюта рядом с этой девушкой – вот такого вместе и сразу он точно не встречал.
Вообще-то Вика привыкла видеть в других женщинах соперниц. Даже если это ее подруги. Особенно если это подруги. Но к Тинере не испытывала никакой ревности, отторжения, недовольства. Это было удивительно и странно. И приятно.
Вика поставила пустую чашку на стол, довольно вздохнула и вдруг – скорее по наитию, чем по расчету – спросила:
– Расскажи о Максе. Я-то его мало знаю, виделись у нас несколько раз, и всё. Какой он?
И по порозовевшему лицу, по блеску в глазах и по вспыхнувшей вдруг улыбке на лице Тинеры поняла, что угадала, нашла верную тему и наконец растопила лед отчуждения. А еще поняла, что Тинера влюблена и серьезно.
Только бы этот чертов автопереводчик не отвлекал!
– Он… такой славный. Сильный, добрый. И веселый.
Ага! И слова нашлись!
– Он тебя не обижал?
– Ты что? Он спас меня. И многих. Я…
– Ты счастлива?
Тинера впервые прямо посмотрела в глаза Вики и мягко улыбнулась:
– Очень.
– Вы, конечно, уроды! Бросили девчонку одну, взаперти и довольны! – выговаривала на следующее утро Елисееву Вика. – Она с ума сходит, боится всего. Надо было хоть кого-то рядом… Где ваши психологи? Она даже не знает, как плиту включить, голодная сидит! А в столовую не ходит, страшно. Вот я Максу скажу, как вы его невесту пытаете, он вам устроит! Что, Евгений Александрович, уставились?
– Женя.
– Что?
– Зовут меня так, – спокойно пояснил Елисеев. – Имя. Можно Евгений, но проще Женя. А по имени-отчеству величать долго и нудно.
