Увидев у своих ног дерущихся бородатых мужчин, бегинки завизжали – эти двое вывалились на дорожку внезапно, словно прошибли незримую бумажную стенку, расписанную митавским пейзажем. Но у них в жизни были и более опасные обстоятельства, чем пьяная драка. Еще совсем девочками они побывали на войне, обе были ранены, обе скрывались от врага, и обе рисковали жизнью, чтобы похоронить тела мужчины и ребенка – мужа и крошечного сына Анриэтты.
Анриэтта увидела запрокинутое мужское лицо. Это лицо должно было выражать ярость – а на нем отразились вдруг удивление и страх. Мужское объятие распалось, драчуны вскочили и кинулись наутек.
– Это он, – сказала Анриэтта. – Помнишь, в Либаве? Тот, что хотел утащить ящик с графскими бриллиантами?
– И второй тоже, – согласилась Дениза. – Вот это встреча.
– Значит, они поехали следом за нами…
– И заметь – они переоделись здешними крестьянами.
– Но если они подрались – значит, что-то делили?
– Немедленно к графу, – решила Дениза. – Может, они что-то стянули, а он еще не заметил пропажи. Ты узнаешь этих двоих в толпе?
– Узнаю, конечно, хотя бородатые мужчины…
– Все на одно лицо?..
– Нет, но у этих бороды закрывают даже щеки и не имеют пристойной формы. Какие-то дикари с острова Борнео.
Модная борода должна иметь вид клинышка и не торчать во все стороны, как растрепанный веник, – вот что хотела сказать Анриэтта. И Дениза ее поняла, хотя отлично знала по гравюрам, что дикие мужчины на Борнео растительность на лице имеют очень скромную.
* * *
Граф был обнаружен за корчмой, на огороде, с неизменным «Дон Кихотом» в руках. Он даже, кажется, не читал, а смотрел на знакомые страницы с вечной своей улыбкой. Там же, на огороде, обреталась Дюллегрит – сидела с дочкой корчмаря на лавочке, и обе, поглядывая на графа, перешептывались и смеялись.
Узнав новость, граф забеспокоился, пошел вместе с бегинками искать танцовщиков и лоцмана с поваром. Проверили свое имущество – пропаж не нашли. Однако повар проявил живейшее любопытство – очень боялся, что у него стянут какие-то особенные сковородки и отличные кухонные ножи из Золингена. Он стал на дурном французском выпытывать у Денизы подробности этой истории.
– Я рассказала все, что знала, господин Аррибо, – в конце концов возмутилась Дениза. – Больше, чем знаю, я сказать не могу!
– И они точно не произнесли при вас ни единого слова, сударыня?
– Нет! Ни единого!
Все подопечные графа собрались у больших дверей корчмы и обсуждали несостоявшееся воровство, когда подъехал молодой всадник в кожаном камзоле, высоких сапогах и черной шляпе с очень высокой тульей и без пера.
