– Ладно. Оставляю вас, – сказал комендант и, уже выходя, перед тем как закрыть за собой дверь, добавил: – Кричите, если что.
«А успеем ли закричать?» – подумал Джулиано, хотя уже не слишком верил в возможность своей скорой смерти. И всё же он вздрогнул, когда вдруг услышал голос узника.
– А почему твой учитель со мной не говорит? – спросил Его Светлость. – Поприветствовал, а теперь молчит. Неужели брезгует?
– Учитель не знает здешнего языка, – пробормотал юный флорентиец.
– Совсем не знает?
– Только приветствия, – Джулиано пожал плечами. – Наверное, он уже слишком стар, чтобы усваивать новое.
– Я так и не спросил, откуда вы оба прибыли ко двору Матьяша.
– Мы прибыли из Флоренции, Ваша Светлость.
– Вот, значит, как? Далековато забрались, – заметил Дракула и принялся рассуждать. – Получается, что твой учитель не знает здешнего языка, но всё же отправился в эту далёкую страну, где, если заблудится, то даже дорогу спросить не сможет и не объяснит, кто он.
– Остаётся надеяться, что мой учитель не заблудится, – вздохнул Джулиано.
– Твой учитель – отважный человек, – вдруг произнёс узник. – Не всякий подобно ему решится на такое путешествие.
Джулиано очень удивился, потому что видел – Его Светлость, выражая похвалу, говорил искренне, – а ведь ученику придворного живописца прежде не доводилось слышать об учителе лестных слов. За время жизни в Венгерском королевстве юноша уже привык, что никто по-настоящему не уважает престарелого глуховатого мастера в поношенной одежде, а уж услышать похвалу от Дракулы, который вчера только и делал, что отпускал язвительные замечания, было неожиданно вдвойне.
Джулиано взволновался.
– Должен признаться, Ваша Светлость оказались первым, кто заметил отвагу моего учителя.
Дракула ничего не ответил, но юному флорентийцу очень хотелось продолжить разговор.
– А откуда Ваша Светлость так хорошо знает здешний язык? – спросил Джулиано. – Ведь Ваша Светлость не здешний, а из соседних земель.
– Да, я нездешний, однако моё детство прошло в этом королевстве, в городе Сегешваре, и последняя четверть жизни тоже прошла в этом королевстве, в тюрьме, – узник усмехнулся. – Так с чего бы мне плохо говорить на здешнем языке?
Видя, что собеседник опять становится язвительным, юный флорентиец притих, а Дракула примирительно улыбнулся и сказал:
– Тебе незачем меня бояться. Если я иногда бываю резок, то это лишь отголоски прежних страстей. К примеру, когда долго носишь доспех, то на коже остаются следы. А когда долго носишь в сердце ярость и обиду… – Его Светлость не договорил и, судя по всему, договаривать не собирался, посчитав, что и так слишком откровенен, поэтому Джулиано поспешно кивнул.
