«Откуда же родом мой странный гость?» – подумал заключённый князь, но не желал спросить прямо, потому что разгадывание этой загадки стало новой забавой, которые так редки в тюрьме. За долгое время, проведённое в башне, румынский государь научился ценить эти мелкие развлечения.
«Немцы так не одеваются, да и поляки тоже», – рассуждал Влад, припоминая, что польское платье по виду противоположно немецкому – штаны широкие, а кафтаны длиной до колен или ещё ниже.
Кстати сказать, поляки были противоположны немцам не только в одежде, но и по поведению, потому что при первой встрече держались заносчиво, а немцы всегда казались добродушными. Зато при более близком знакомстве поляки часто делали новому приятелю какую-нибудь уступку с заметным ущербом для себя, лишь бы доказать, что они самые благородные люди на свете, а вот немцы всегда помнили о своей выгоде.
Влад не очень любил поляков, а к большинству немцев испытывал презрение, и потому, не видя достаточных причин отнести юного посетителя башни к тому или другому народу, даже порадовался.
«А может, француз?» – подумал узник. Он знал, что лет тридцать – сорок назад к венгерскому двору приезжали многие благородные французы, искатели приключений, намеренные принять участие в ближайшей войне с турками. Если же французы узнавали, что такой войны пока не ожидается, они могли из праздного любопытства поехать ко двору султана и посмотреть, как там живётся. Очень отважные и безрассудные были люди.
«Этот юноша вполне может оказаться французом, если осмелился явиться сюда», – рассуждал Влад, а комендант всё медлил, не рассказывал, для чего явился, да и «француз» ничего не говорил, продолжая оглядываться вокруг. «Он не может меня найти», – улыбнулся заключённый князь и вдруг увидел, что юный гость посмотрел прямо на него и переменился в лице – испугался.
Влад сразу почувствовал в себе нарастающую досаду и раздражение: «И почему все, кто приезжает ко мне от Матьяша, так меня боятся? Кто им при дворе неустанно рассказывает, что я злодей?» Теперь узник был склонен отнести посетителя всё же к немцам, но тут вдруг вспомнил одного старого знакомого, трусоватого поляка.
Тот поляк был послом. Встреча с ним случилась много лет назад, ещё до злополучных событий, приведших к заточению в башне. В то время Влад полновластно правил в Румынии, а Матьяш прислал к нему своего человека.
Человек, тот самый поляк, по приезде в Тырговиште вёл себя робко. Пусть многие «анекдоты о Дракуле» тогда ещё не появились, но Матьяшев посол наслушался рассказов о казни бояр, которую Влад устроил в начале правления. Благодаря всяким говорунам пятьдесят бояр, посаженных на кол, превратились в пятьсот, поэтому трусоватый поляк, стоя в тронном зале княжеского дворца, вручал верительную грамоту с большой опаской.
