И он прибавил шагу. Длинные ноги Арчера несли его вперед с ужасающей скоростью. Он, излазивший все эти места и при свете и в ночи, прекрасно ориентировался и знал, где можно споткнуться, зацепиться, ушибиться. Не поспевающий за ним Максим местности не знал. Поэтому время от времени Арчер слышал, как Максим то матерится, то шипит от боли. Скоро Арчера это стало раздражать.
— Макс! Ты ведешь себя как сопливая девчонка в юбке. Ты что не в состоянии сдерживать свои реакции? Заткнись и не издавай ни звука. Даже если ты себе что-нибудь сломаешь. Мне это безразлично. Пока. Перебинтуем, перевяжем, смажем и заклеим — потом. Когда будем отдыхать. Я даже прижму тебя к груди как мать. А пока — заткнись, сынок! Очень меня обяжешь.
— Простите, Стивен. Я постараюсь.
Примерно через двадцать минут они вышли на место вежду двух небольших вершин, с которого город просматривался со стороны противоположной домику Арчера. Арчер отстегнул от груди свою громадную винтовку, снял рюкзак, вытащил из него туристическую пенку и, расстелив ее, с комфортом улегся и начал рассматривать город в бинокль. Максим в точности повторил все его операции кроме бинокля за неимением оного. Через некоторое время Арчер протянул бинокль Максиму.
— Смотри — вот от дома Донахью отезжают машины. Что это, по-твоему?
— Думаю, что шлют шуцманшафт.
— Верно. Эх, — Арчер почесал в затылке, — пропало мое имущество.
Он поставил перед собой свое чудовище, откупорил крышки защищавшие оптику и снарядил обойму с огромными патронами.
— Это моя малышка. Баррет-М140. Отличная вещь. Как ты думаешь, какое расстояние от нас до дома?
— Ну, метров пятьсот.
— На самом деле почти тысяча. Во-первых, делай скидку на прозрачность воздуха. Во-вторых, мы на вершине, а значит, смотрим на него не по катету, а по гипотенузе треугольника. Но моей старушке, — с этими словами Арчер отщелкал несколько делений на маховичках прицела. — такие расстояния нипочем. Смотри и учись.
Дождавшись момента, когда вереница машин скрылась из вида, Арчер снова залег за прицел.
— Я знаю, вы оба тут — приговаривал он. — Два паука. Я раздавлю вас.
Максиму стало скучно, он вытащил из чехла арчеровскую М-24 и стал разглядывать местность в прицел. Дом Донахью в двенадцатикратный прицел был виден хорошо — светящиеся окна, каминная труба, охранники прогуливающиеся возле дома, каменный забор и массивные металлические ворота. Входная дверь приоткрылась и на порог вышли два человека — один, черноволосый, был еще достаточно молод, но толст, второй был ровесником Арчера и так же долговяз и так же тощ. Кроме того он был хром и опирался на трость. Они пошли по дорожке, ведущей к воротам, возле которых стоял новенький черный джип БМВ, очевидно принадлежащий толстяку. Они о чем-то оживленно разговаривали. Толстяк, активно размахивал руками, и все время заглядывал тощему в глаза, забегая вперед.
