Вся суббота оказалась посвящена экипировке Алёны для выхода на работу. Одна приличная сумка, разумеется, у неё была. Та самая фирмы «Шанель», которую ей подарила на свадьбу адмиральская жена. Туфли тоже какие-никакие имелись. Да хоть белые свадебные. Они, правда, не подходили к сумке, но это всё-таки были туфли, а не удобные кеды, в которых Алёна ходила последнее время. Имелась и узкая чёрная юбка-карандаш. Она сохранилась с институтских времен. Как хорошо, что после родов Алёна не растолстела, хотя приготовлением пищи в доме горгульи занималась Геля и делала это очень хорошо. К юбке можно было надеть белую блузку, она бы гармонировала с туфлями, а юбка с сумкой, но это же только на первый день. На второй необходимо придумать что-то другое. Алёна стояла у раскрытого шкафа и растерянно разглядывала свой удобный и немаркий гардероб. Вскоре явилась довольная Лариса, нагруженная какими-то пакетами.
– Ну, наконец-то! Господи, Лёлек, как я за тебя рада! – Лариса расцеловала Алёну. – Ну-ка, глянь. Я вот тут принесла тебе кой-чего на первое время, может пригодиться?
Лариса стала доставать из принесенных пакетов разные кофточки и шарфики.
– Оно, конечно, по росту тебе может быть маловато, но рукава можно поддернуть. Вот и сумки я тебе притащила летние. Жалко в костюмы мои ты точно не влезешь, и туфли тебе по размеру не подойдут.
Алёна обняла подругу и заплакала.
– Хорош, Лёлек, реветь-то! Где ты этих бабских штучек понабралась? – Лариса отстранилась от Алёны. – Хотя, понятно, где. Ты это брось. Тебе теперь реветь никак нельзя. Бизнес штука жёсткая и слезам нашим никак не верит.
– Как Москва? – Алёна улыбнулась сквозь слёзы.
– Угу! Как жизнь в целом. Давай уже примеряй.
Целых два часа ушло на примерку нового гардероба, в результате чего Алёна на первое время оказалась полностью экипированной. В этом также активное участие приняла и мама Алёны, выразившая готовность поделиться и своей одеждой. И если одежда Ларисы была Алёне маловата, то мамина одежда, наоборот, была великовата. Зато ей отлично подошли мамины туфли.
* * *
С тех пор, как Семен Семенович Шнейдер, пристроил возможного будущего зятя в собственный банк, Соня практически не видела официального жениха и будущего мужа. Лопатин спешно делал карьеру, как трактор, вспахивая нивы финансового учреждения. Пахал с самого, что ни на есть, низа. Только что охранником и уборщиком ему поработать не пришлось, зато мальчиком на побегушках его поначалу использовали с превеликим удовольствием. К удивлению своей невесты Лопатин оказался яростным трудоголиком, проводя в банке огромное количество времени. Лишь изредка ему удавалось вырваться к Шнейдерам на ужин. При этом он в большинстве случаев не мчался в Сонину комнату заниматься сексом с невестой, а торчал за роялем, наигрывая какие-то заунывные песни. Зинаида Аркадьевна при этом категорически отрывалась от приготовления пищи и тоже торчала в гостиной рядом с будущим зятем, качая головой в такт тоскливым мелодиям, поэтому на кухне приходилось суетиться Соне. После ужина и соответствующей рюмки-другой водки, Лопатин играл уже для Семена Семеновича «По долинам и по взгорьям» и прочие застольные шедевры. Затем Лопатин откланивался и убирался восвояси, соблюдая приличия.
