По настоящему он только сейчас ощутил расслабленность и освобождение от все время угнетавших его мыслей об исчезнувшем прошлом и неопределенном будущем. Теперь же, благодаря лично для него более чем счастливому стечению обстоятельств, поручик хотя бы мог не опасаться за свое будущее.
Оставалось вернуть Ирене, как окрестил его сам для себя Тешевич, «долг чести» и уже потом… Но что будет потом, поручик как-то не думал, полностью погрузившись в атмосферу радостно-весеннего города, всем своим видом воскрешавшего в глазах Тешевича совсем иные благополучные времена…
От пересечения Аллеи Ерозолимське и Нового Свята Тешевич велел извозчику подъехать к той самой кнайпе и, ориентируясь на нее, как на маяк, довольно легко отыскал дом Ирены. Наказав «ваньке» ждать у подъезда, Тешевич вошел в парадное, покрасовался в большом, незамеченном им прошлый раз зеркале и начал не спеша подниматься по лестнице.
Однако в квартире Ирены его ждал неприятный сюрприз. Дверь в гарсоньерку была отперта, и, заняв тушей половину прохода, весьма нагловатый пан что-то сварливо выговаривал Ирене, то и дело переходя на сварливые бабьи интонации. У поручика мелькнула шальная мысль, что этот боров только-только вылез из постели Ирены, и замешанная на чем-то подсознательном злость вспухла в груди, но услыхав конец фразы:
– Я, как хозяин дома, не потерплю… – Тешевич догадался, кто перед ним, и чуть не вырвавшаяся наружу вспышка ярости утихла сама собой.
Бесцеремонно отстранив толстяка, Тешевич вошел в комнату и, увидав, как радостно вспыхнули глаза Ирены, до того стоявшей у столика с безвольно опущенными руками, спокойно сказал:
– Вот видишь, до чего доводят твои экстравагантные выходки…
– Ну что в имении? – в тон ему вопросом на вопрос ответила Ирена, будто они расстались минуту назад.
Тешевич тотчас сообразил, что от него требуется, и, продолжая дальше начатую им игру, радостно объявил:
– Все замечательно! Мы опасались напрасно.
– Но я никуда из Варшавы не поеду! – капризно топнула ногой Ирена.
– Хорошо, поговорим об этом позже, – Тешевич наконец-то соблаговолил повернуться к хозяину. – Вы, любезный, как я понял, владелец?
– Так, пан, так… – одна манера обращения мгновенно сбила с толстяка весь гонор. – Мой дом…
– Сколько он стоит? – лениво поинтересовался Тешевич.
– Не понял, пан… – хозяин согнулся в полупоклоне.
– Я, кажется, ясно сказал, – высокомерно процедил поручик. – Если вас что-то не устраивает, продайте дом нам и кончим на этом.
