– Да, конечно, – неуверенно согласился Платон. Верина отчаянная храбрость его не столько восхищала, сколько пугала.
Исправник, ничего не ведавший о душевных терзаниях князя, двинулся обратно к месту нападения. От поваленного дерева он отправился туда, откуда ночью забрал трупы убитых бандитов, и предложил Горчакову пройтись по их следам. Найти отпечатки подкованных сапог оказалось проще простого. Следопыты углубились в чащу леса, и вскоре на поляне среди цветущей черёмухи обнаружили двух стреноженных коней. Те неспешно пощипывали траву.
– Значит, с этой стороны в нас стреляли двое. Если бы у них были ещё сообщники, те забрали бы лошадей. Раненый с противоположной стороны дороги не мог их взять, ему было не до хождений по лесу. Похоже, что наша шайка состояла из трех человек. Двоих мы убили, а одного ранили. Неплохой результат…
– Да уж, вы оказались на высоте! Но кто эти люди? Они сами решили напасть на графиню, или их кто-то надоумил? Пока мы этого не поймём, Вере Александровне нельзя находиться в своём имении.
– Ну, в имении, положим, и можно, но вот солью торговать уж точно не следует. А она уже договорилась со смоленским откупщиком, что тот передаст её матери деньги за четыре партии товара. Сдается мне, что графиня и работы не остановит, и на ярмарку ездить не перестанет. Не тот характер!
– Значит, будем её сопровождать.
– Придётся не только сопровождать, но и охранять, – уточнил капитан. – Здесь мы всё осмотрели. Давайте-ка заберём коней и вернёмся в Хвастовичи, а потом я поеду в Смоленск.
Так они и сделали. Отказавшись от завтрака, исправник запряг свою двуколку и, привязав сзади найденных лошадей, двинулся в путь. Следом на крестьянской телеге везли оба тела. Проводив капитана, Платон вернулся в свой дом.
Глава тридцать третья. Два предложения
Платон сразу догадался, что его сёстры уже поднялись: из столовой доносились громкие «ахи» и «охи», недовольные фырканья и обрывки девичьих разговоров. Оставаясь в полутьме коридора, он с любопытством наблюдал, как завтракают его домашние.
Посередине длинного обеденного стола двумя парами друг против друга сидели его сёстры, незнакомая русоволосая девушка лет семнадцати и английская гувернантка. Примечательным было то, что сёстры уселись с противоположной от мисс Бекхем стороны стола: демонстрировали свою независимость.
Из подслушанного разговора Платон понял главное. Всем в доме уже было известно о нападении на графиню Чернышёву. Русоволосая незнакомка в подробностях рассказывала о том, как она заглянула в спальню графини и что там увидела:
