А вдруг она ошибается? Лив не находила себе места. То ей казалось, что она поступила правильно, то вдруг её накрывала жаркая волна паники.
«Мама, наверно, была бы в ужасе», – с тоской подумала Лив. Стало очень стыдно, а потом пришёл страх – намертво сковал волю, сжал холодной лапой сердце.
Надо вернуть письмо пока не поздно!.. Лив кинулась бежать, хотела разыскать горничную и отобрать конверт, но замерла в дверях. Гордость не позволила ей так унижаться. В чём она виновата? В том, что любит прекрасного человека? Любовь росла день ото дня, грела Лив сердце, занимала все её мысли. Других чувств у неё уже не осталось. Как можно не рассказать об этой великой любви? Даже если бы Лив не имела надежды, то всё равно не стала бы скрывать этот сердечный жар. Она вновь вспомнила героиню заветного романа и вслед за Татьяной повторила:
– «Но мне порукой ваша честь, и смело ей себя вверяю…»
Дверь спальни с грохотом распахнулась и в комнату влетела Саня.
– Барышня, князь приехал. Я письмо потихоньку засунула в карман его пальто. Только его светлость, видать, не в духе: он велел доложить своей матери, будто срочно хочет её видеть, а сам бегает по гостиной, как медведь в клетке. Не случилось бы беды!
Душа у Лив ушла в пятки.
– Что, князь очень сердит? – прошептала она.
– Ужас, лицо такое мрачное…
– Давай скорее одеваться! Пока он будет с матерью говорить, я смогу забрать письмо обратно.
В четыре руки они молниеносно нарядили Лив. Стараясь не шуметь, спустилась по лестнице. Вот и вестибюль. На их счастье, слуг здесь не оказалось. Лив знаками показала горничной, чтобы та покараулила, а сама на цыпочках дошла до приоткрытых дверей гостиной. Здесь вовсю бушевал скандал:
– Как ты смеешь вмешиваться в мои дела?! – кричала баронесса. – Только я могу принимать решения о судьбе моих сестёр. Ты не имеешь к этому никакого отношения. Я решила, что Алина выйдет за фон Масса – значит, так оно и будет! Моя сестра имеет право стать женой, не спросив разрешения у племянника, которого она впервые увидела два месяца назад.
– Вы забываете, что я теперь – глава семьи Шварценбергов, а Эрик – мой служащий. Вы хоть подумали, что теперь мой управляющий станет мне роднёй, а это совершенно меняет отношения, – возражал ей сын.
– А вот это меня совсем не волнует, дорогой сынок, – язвительно парировала Евдоксия. – Ты настаивал на том, что будешь единолично заниматься делами. Пожалуйста, сам и действуй. Алина хочет этого человека в мужья? Она его получит! Более того, я уже приняла предложение Эрика от имени семьи. Венчание назначено, я даже пригласила графа Литту стать шафером жениха-католика.
