«Вот так-то, – подумал Щеглов, – Сомнений нет: мотив налицо. А возможность?»
Почему бы и нет? Нужно только найти в доме сообщника. Отравить лошадь – много ума не нужно, это можно сделать и самому. Зайти на конюшню по-соседски, а когда конюх отвернётся, отраву в ведро с питьем бросить или травы поганой в сено подмешать. А бедная графиня? Говорят, она скончалась от горя, не пережив смерть сына. Это вполне возможно, мать ведь – могла и не выдержать. Получается, что судьба сама расчистила путь к богатству наследнице Бельских. Найденный государем жених ни на что не претендует, всё остается девушке. Так, может, она сама это натворила?
Поручик подошёл к хозяевам дома. Он слышал, как принёс соболезнования Иваницкий-отец, а князь его поблагодарил, Катя при этом лишь кивнула. Щеглов мог бы держать пари, что наследница не в силах говорить, но, нарушая все приличия, Иваницкий-младший обратился именно к ней, демонстративно не замечая её супруга:
– Екатерина Павловна, примите мои искренние соболезнования. Я потрясён смертью вашего батюшки. Вы знаете, что Павла Петровича я любил с детства и считал родным человеком. Вы можете всегда на меня рассчитывать. Только скажите – и я к вашим услугам.
Щеглов замер. Он хоть понимает, что делает? На дуэль нарывается. Только поединка на похоронах и не хватало! Иваницкий-старший побледнел и дёрнул сына за рукав, но мальчишка застыл как истукан, уставившись в глаза наследницы огромными от волнения зрачками. Та как будто пришла в себя и даже попыталась улыбнуться. Вышло это плохо, но Катя, по крайней мере, смогла ответить:
– Спасибо, Петя! За всё спасибо…
Черкасский переменился в лице. На его скулах заходили желваки, и стало заметно, каких усилий ему стоит молчание. Отодвинув в сторону Иваницкого-младшего, поручик шагнул вперёд и обратился к князю:
– Ваша светлость, я – Щеглов, личный помощник генерал-губернатора. Примите мои искренние соболезнования и позвольте передать сочувствие от имени князя Ромодановского. Данила Михайлович велел мне сказать, что скорбит вместе с вами и Екатериной Павловной. Ваше горе – его горе, и, если он может хоть чем-нибудь помочь вашему семейству, только дайте знать!
Слава богу, на лице Черкасского вновь появилось выражение достойной любезности. Князь пожал Щеглову руку, поблагодарил его самого и попросил передать благодарность генерал-губернатору. Катя тоже сказала несколько слов.
Освободив место для других гостей, Щеглов отошёл в сторону и осмотрелся. Иваницкие стояли в дальнем углу и явно ругались: отец что-то жёстко выговаривал сыну. Рядом, со стаканом воды в руке, суетилась уже немолодая смуглая брюнетка. Вычурный фасон и глубокое декольте её траурного платья показались Щеглову неуместными на похоронах. Кто эта дама? Одна из домашних или пресловутый сообщник?
