– Слава Перуну! – проговорил облегченно Эрземберг и снова залез в кабину. Надел лишь рубашку, майку же бросил рядом на сиденье (может еще пригодится) и крикнул прижавшемуся к стволу дерева Вилнису: – До встречи!
– Погоди! – заорал Вилнис и подбежал к машине. – Тебе председатель записку оставил. В правлении у уборщицы. Она должна ждать тебя.
– О! Щенок! – ругнул Вилниса Эрземберг и, развернув машину, поехал к правлению.
Там действительно, кроме уборщицы, никого не было. Она подала записку Эрзембергу и торопливо зашаркала домой.
«Поехали пораньше, чтобы похлопотать о месте в поезде. Тебя с семьей начальника заставы ждем на станции», – прочитал Эрземберг и скрипнул зубами.
«Ускользнули и эти! В Ригу скорей! В Ригу! Там будет, где развернуться. Я еще покажу, на что способен Роберт Эрземберг!»
Пограничники работали с озлобленной решительностью. Старший лейтенант Барканов теперь уже никого не поторапливал. Ничего не требовалось больше разъяснять. Только что закончившийся короткий бой, в котором застава потеряла двух человек, убедил бойцов, что действительно началась война, а не какая-то провокация. Они осознали, что им предстоит встреча с настоящим врагом, сильным и умелым, зарыться в землю, поэтому, совсем не лишне…
Когда заставу подняли в ружье, пограничники собрались, как обычно, без суеты, и уже через минуту были готовы выполнять любую команду: преследовать нарушителей, вести бой с диверсантами, которых в последние месяцы значительно прибавилось, лежать в засаде или в секрете, но начальник заставы, выйдя из канцелярии, сказал негромко:
– Война, товарищи!
Он всматривался в лица бойцов, определяя, как восприняли они это известие. Остался недоволен: не поняли пограничники, что кроется за коротким словом, не почувствовали серьезности момента. Неторопливо, подчеркивая этим значение каждого слова, пояснил:
– Фашистские войска перешли государственную границу Советского Союза. Враг захватил Кретингу и Палангу. Сухопутные заставы ведут бои. Потери большие. Нам приказано выдвинутся форсированным маршем к Руцаве в распоряжение коменданта. Вопросы?
Все молчали. Переступали с ноги на ногу, поправляли карабины, ставшие почему-то заметно тяжелей. Кто-то спросил, будто цепляясь за последнюю надежду:
– Учение, что ли?
Ничего не ответил начальник заставы. Вздохнув, приказал:
– Все боеприпасы взять с собой. Часть на бричку, часть – в вещмешки. Вторая бричка – продукты и лопаты. Для сбора и выхода – десять минут. Разойдись.
