- А третьего дня на что в трактир ходили, и пьяный еще Матрену, бесстыдник этакий, обругал?
- Ах, Татьяна Ивановна! Не растравляйте раны! Это был сон, и сон прекрасный, но он миновался и сегодня не повторится.
- Да не со сна же вы опьянели? Где денег-то взяли?
- Денег у меня не было, но ко мне явился благодетельный гений и сказал: "Надень мой сюртук, мои калоши, пойдем в трактир, пей и ешь".
- Все вы лжете: откуда вам денег-то пришлют?
- Ну, это другой вопрос. Денег должны мне прислать, во-первых, отец, во-вторых, тетки, в-третьих, братья, в-четвертых, сестры.
- Да, вот так и ждите.
- Непременно пришлют!
- Ну, смотрите, больше нынешнего месяца не стану ждать, - отвечала Татьяна Ивановна и с тою же предосторожностью начала выходить из нумера.
- Татьяна Ивановна, а Татьяна Ивановна! - кричал ей вслед сибарит. Пришлете мне сегодня обедать?
- Не знаю.
- Пришлите, пожалуйста, да чтобы суп-то был немного повкуснее, а то в простой воде больше жиру; хоть хлеба присылайте побольше.
Татьяна Ивановна на эти слова ничего не ответила и следующий за тем нумер прошла мимо; в нем проживал секретный ее милашка, музыкант, она к нему никогда не заходила по утрам. В ближайший нумер девица Замшева вошла без всяких предосторожностей, с выражением лица более веселым, совершенно добрым и несколько даже почтительным. В этом нумере жил милашка - старый помещик, значительно толстый и сильно обросший усами и бакенбардами. Комната его по своему убранству совершенно не походила на предыдущий нумер: во-первых, на кровати лежала трехпудовая перина и до пяти подушек; по стенам стояли: ящики, ящички, два тульские ружья, несколько черешневых чубуков, висели четверня московских шлей с оголовками и калмыцкий тулуп; по окнам стояли чашки, чайник, кофейник, судок для вин, графин с водкой и фунта два икры, московский калач и десяток редиски. Сам помещик, в толсто настеганном шерстяном халате, сидел перед новеньким огромным самоваром из красной меди и кушал чай. Сзади его лакей в домотканом чепане поправлял на оселке бритву.
- Кто там? - закричал милашка-помещик, услышав скрип дверей.
- Хозяйка, - отвечал лакей.
- А!.. - произнес помещик. - Что скажете, голубушка? Не хотите ли чаю?.. Ванька! Подай ей чаю.
- Я пришла наведаться, хорошо ли вам.
- Ничего... идет; только клопов или блох много.
- Блохи, должно быть, беспокоили вас. Клопов здесь совершенно нет. Я вот здесь третий год живу, а никогда ни одного клопа в глаза не видала, отвечала Татьяна Ивановна. - Не знаю, как бы вам помочь в этом: крапивы разве под простыню положить? Говорят, это помогает.
