- Возьмите, - сказала шепотом Мари, подавая ей тетрадку.
- А что же? - спросила Татьяна Ивановна.
- Здесь сестрицы найдут.
- Да вы сами-то напишите ему что-нибудь.
- Не могу.
- Так что же мне ему сказать?
- Скажите, что merci*.
______________
* благодарю (франц.).
Проговоря это, девушка сунула дневник под подушку Татьяне Ивановне и тотчас же улеглась в постель.
"Какая миленькая и умненькая девушка", - проговорила сама с собою Татьяна Ивановна и совершенно осталась довольна своим успехом: она все видела и все очень хорошо поняла.
Возвратившись домой ранним утром, девица Замшева тотчас же разбудила своего милашку Сергея Петровича и пересказала ему все до малейшей подробности и даже с некоторыми прибавлениями.
III
Четвертого декабря, то есть в Варварин день, Хозаров вместе с Татьяною Ивановною был в больших хлопотах: ему предстоял утренний визит с поздравлением и танцевальный вечер в доме Мамиловых, знакомством которых он так дорожил. Туалетом своим он занялся с самого утра, в чем приняла по своей дружбе участие и Татьяна Ивановна. Первая забота Хозарова была направлена на завивку волос, коими уже распоряжалась не Марфа, а подмастерье от парикмахера, который действительно и завил мастерски. Девица Замшева, исполненная дружеских чувствований к Хозарову, несмотря на свойственную ее полустыдливость, входила во все подробности мужского туалета.
- Что хотите, Сергей Петрович, - говорила она, - а сорочка нехороша: полотно толсто и сине; декос гораздо был бы виднее.
- Какие вы, Татьяна Ивановна, говорите несообразности! - возразил Хозаров. - Кто же носит декос?
- Все носят: я жила в одном графском доме, там везде декос.
- Ошибаетесь, почтеннейшая, верно, батист: это другое дело.
- Слава богу, уж этого-то мне не знать, просто декос, - декос и на графе, - декос и на графине.
- Заблуждаетесь, почтеннейшая, и сильно заблуждаетесь. Голландское полотно лучше всего.
- Лучше бы вы, Сергей Петрович, не говорили мне про полотно, возразила Татьяна Ивановна, - полотно - полотно и есть: никакого виду не имеет... В каком вы фраке поедете? - спросила она после нескольких минут молчания, в продолжение коих постоялец ее нафабривал усы.
- Разумеется, в черном, - отвечал тот.
- Наденьте коричневый; вы в том наряднее, да у черного у вас что-то сзади оттопыривает.
- Нет, почтеннейшая, вы в мужском наряде, извините меня, просто ничего не понимаете, - сказал Хозаров. - Нынче люди порядочного тона цветное решительно перестают носить.
